Я выделил голосом слово «сейчас» и с
усмешкой закончил:
— Не подозревал, Елизавета Юрьевна,
за тобой таких талантов. Это же надо было додуматься, как настоящая
аферистка сработала. И гематому нарисовала. То-то я все утро
маялся, никак не мог понять, отчего вчера в моем доме так воняло
горелыми спичками, и почему коробок оказался пустым.
Я помолчал, затем обратился к
фельдшерице.
— От вас, Оксана Игоревна, тоже не
ожидал, — подчеркнуто вежливо выдал Гриневой. — Отмазка врачебной
тайной — это вы хорошо придумали. Что, захотелось отыграться?
Пошутить над молодым человеком, который проявил к вам симпатию?
Отомстили за прошлое, так сказать? Полегчало? –
К моему удивлению, Оксана от моего
тяжелого взгляда вскинулась, сначала было опустила ресницы, но
затем открыто глянула мне в лицо, ничуть не смущаясь. Хотела что-то
сказать, но я не дал ей такой возможности.
— Если в вашей личной жизни
случились какие-то казусы, не стоит начинать всех заметать поганой
метлой под один коврик. Ошибочка может приключиться.
— Мне больно! — хныкнула Лизавета,
но ни я, ни Оксана не обратили на возглас внимания. Мы так и
сверлили друг друга взглядами. Причем я нависал сверху, Оксана
смотрела на меня снизу вверх.
— Егор! — первой сдалась
Гринева.
Девушки так и сидели на полу.
Фельдшерица осматривала Лизавету, Баринова бледная и какая-то
потерянная, закусив губу, на удивление покладисто позволяла себя
осматривать сельскому доктору.
— Я за машиной. Надеюсь, к моему
возвращению первая помощь пациентке будет оказана. Буду
признателен, если вы поможете этой даме привести себя в порядок. Не
захотите — воля ваша, поедет в фельдшерский пункт, в чем есть.
С этими словами я развернулся и
вышел на крыльцо, аккуратно прикрыв за собой дверь, практически без
стука. Постоял на пороге, глубоко вдыхая свежесть осеннего утра,
привел мысли в порядок и пошел к соседу договариваться насчет
мотоцикла с коляской.
Можно, конечно, и к председателю
обратиться за помощью, попросить машину. Уверен, товарищ Лиходед с
удовольствием откликнулся бы на мою просьбу. Но быть обязанным
этому жуку не хотелось. Проблема со Свирюгиным все еще не
разрешилась.
Мальчишка молчал, помощи не просил.
Председатель тоже молчал, но давить на парня не перестал. По
нынешним временам ситуация напоминала холодную войну: все наблюдали
друг, а другом, но никто не делал первый шаг, боясь нарушить
хрупкое перемирие.