Кроме вырубающейся ящерицы, в камере
нахохлились трое землян. Один из них, смуглокожий мужчина лет
тридцати, казался смутно знакомым. Михаил ткнул пальцем в сенсор, и
планшет, повинуясь ментальному запросу и срисовав изображение
задержанного с сетчатки глаза, выдал подробное досье на активиста
нового движения «Равноправие» Джеймса Нгомбо. Н-да, интересно.
Радикальное движение, сравнительно молодое, но активное, отличалось
оппозиционностью по отношению ко всему, что исходило «сверху».
Неудивительно, что они притащили с собой ящера. При всей ксенофобии
землян к чешуйчатым соседям, равноправцы из чувства противоречия
доставали всех лозунгами об интеграции рептилий в жизнь людей, хотя
каждый в отдельности относился к свальдам, в лучшем случае, с
брезгливостью.
Получается, что негроид главный.
Девушка, рядовой член движения, увязалась за Нгомбо. Ранее не
замеченная ни в чем предосудительном третья недоросль — их ведомый.
Плюс зверушка в багаже.
С выдержкой, свойственной всему
женскому племени, девушка вскинулась первой:
— Кто мне, наконец, объяснит,
что здесь происходит? Мы никому не сделали ничего плохого! Почему
нас держат в этом холодильнике? Я хочу сделать заявление для СМИ и
связаться со своим адвокатом!
Свальд не отреагировал никак, Нгомбо
пытался прочесть какую-либо реакцию на лице Михаила, юнец был занят
делом — растирал плечи озябшей подруге.
— Господа! — голос Михаила
был протокольно вежлив. — Вы задержаны за попытку незаконного
проникновения на охраняемую территорию. Эта территория вне
юрисдикции национальных правительств, здесь действуют законы
военного времени, как на боевых кораблях Объединенного земного
флота. Все сказанное не секрет и вам прекрасно известно, знали, на
что идете.
— Можете не запугивать, —
огрызнулась девица. — Если нас посадите в тюрьму, все
правозащитники мира выйдут на демонстрации. Правительства наших
стран будут вынуждены надавить на всемирный Совет, и никуда не
денетесь — на их деньги сооружается ваш безумный и никому не нужный
агрегат.
— Верно, — неожиданно
легко согласился Михаил. — Если я не докажу вашей причастности
к попытке теракта, вас ждет всего лишь экстрадиция на родину, где
отделаетесь легким штрафом. Кроме свальда.
Ящер впервые повернул голову и
обозначил интерес к происходящему. Но на его нечеловеческой морде
было невозможно прочитать никаких эмоций.