— На свальда не
распространяются наши законы. Он будет допрошен и отпущен первым,
пока не впал в спячку. А вас попрошу обождать в уютных
апартаментах, — кликнув на панели, Михаил открыл три маленьких
кабинки, метр на полтора со стулом посредине. — Если кто-то не
захочет пройти туда добровольно, мисс, не поленюсь отнести на
руках, применив парализатор.
Когда трое недовольных землян
скрылись за звуконепроницаемыми дверями, Михаил достал сканер с
камерой и микропередатчиком, извлеченный из одежды ящерицы, и
ласково поинтересовался у свальда:
— Для кого фильм снимаешь,
негодяй?
В ответ он услышал квакающий монолог
рептилии о том, что весь человеческий прогресс оттого, что свальды
добровольно передали землянам все свои знания, а взамен получили
только остров в Арктике. И что они, лояльные разумные существа,
готовы быть друзьями с людьми до конца, «класть яйца в одно
гнездо», а им отказано. Только. «Равноправие» относится к ним
уважительно и политкорректно, а в Тибете свальды имеют право на
долю в результате открытий, которые тут будут сделаны.
— Но ведь ты понимаешь, что из
защитного поля твой передатчик ничего не смог передать
наружу?
— Я рассчитывал вынести модуль.
Не будете же вы держать меня здесь вечно.
«А еще ты хотел вынести наружу
микрочип с дублирующими записями, что вживлен в твою заднюю лапу».
Эту мысль Михаил не стал высказывать вслух.
— Ладно. Слишком много все
равно не смог увидеть. И больше терпеть мерзкую чешуйчатую харю я
не собираюсь. Снаружи ждет флаер, он доставит тебя на Шпицберген. В
следующий раз настрою автоматические лазеры на открытие огня на
поражение, как только они засекут хоть одну ящерицу у подножия.
Понял Меня?
— Вы меня
отпускаете?
— И не просто отпускаю, а даю
флаер. Торопись, пока не изменил решения. Ведь могу просто
отпустить. Без флаера.
В коридоре свальд отогрелся и
оживился. Когда раскрылась автоматическая дверь, ящер вышел из
теплого тоннеля в ледяную стужу и увидел, что до флаерной площадки
почти сотня метров. Он рванул бегом, отталкиваясь мощными задними
лапами и опускаясь на сжатые кулачки передних. Бежал гораздо
быстрее человека, однако лазерная пушка оказалась еще быстрее, и на
снег опустились черные хлопья копоти — все, что осталось от головы
шпиона.
Следующим Михаил выдернул недоросля,
самое слабое звено. Металлическая скамья убралась в стену, теперь
посреди допросной торчала дюралевая табуретка, столь же неудобная,
как и скамейка.