— Ну что ж, придется ехать. Только смотрите, прапорщик Печорин,
держите ухо востро. И вам, поручик Вулич, тоже советую не
расслабляться, — предупредил комендант, когда мы собрались в
путь.
Князь принимал нас в своем большом доме, расположенном на склоне
горы в ближайшем ауле, с восточным радушием, но за улыбками его
приближенных я уловил настороженность. Особенно внимательно за нами
наблюдал один из его нукеров — широкоплечий и седоватый, с орлиным
носом и холодными глазами. По виду опытный воин.
Вулич шепнул мне:
— Я тут времени даром за эти дни тоже не терял. Как приехал с
тобой в крепость, так сразу начал наводить справки о местных
жителях. Видишь того седоватого? Это лихой наездник по имени
Казбич. У него отличный конь по кличке Карагез — мечта всех горцев.
Азамат, сын князя, положил на коня Казбича глаз и уже не раз
пытался выменять этого скакуна на что-нибудь ценное.
Я кивнул, но больше меня заинтересовало другое: среди гостей был
Никифоров. Он сидел в углу, пил чай и что-то оживленно обсуждал с
одним из старейшин аула, бегло разговаривая на горском наречии.
— Любопытно… Офицер из русской крепости на свадьбе у горского
князя общается с местными, словно со старыми друзьями. И он говорит
с ними на их языке! Когда только успел выучить? — заметил я,
указывая на нашего интенданта.
Вулич усмехнулся:
— Он же охотник, говорил Максимыч. Видимо, не только на кабанов
в горы уходит, но и на местных девок посмотреть, да делишки
выгодные обделывать с горскими торгашами. Вот и выучил он их язык
ради собственной выгоды.
Серб не спускал глаз с хорошенькой местной девушки, которая
вертелась и крутилась перед ним в танце, одаривая улыбкой. Заметив
внимание офицера к девушке в разгар празднества, Азамат, юный и
пылкий княжеский сын, подошел к Вуличу и, указывая на неутомимую
танцовщицу, сказал с хитрой улыбкой:
— Тебе нравится моя сестра Бэла? Она будет твоей, если достанешь
мне коня Карагеза.
Я сам смотрел на эту девку во все глаза, потому что танцевала
она, на самом деле, превосходно. А еще я, как только услышал имя,
отчетливо понял, что перед моими глазами она самая — героиня книги
Лермонтова! Но, я понимал и то, что эта Бэла совсем не в моем
вкусе, хотя прежнему Печорину она очень нравилась. На мой взгляд
фигура ее была чересчур тощая и костлявая, а ее профиль с горбатым
носом казался слишком хищным. Я же всегда предпочитал иную форму
носа у противоположного пола, гораздо более женственную. Да и
размер груди тоже у Бэлы не дорос до моих предпочтений. Но Вуличу,
похоже, нравились именно такие девчонки: черноглазые, худые и
носатые южанки. Ничего удивительного, ведь он сам родился в южных
краях на Балканах.