Я сжал кулаки. Continental Trust действовал даже более системно,
чем я предполагал.
— Сколько времени у нас есть?
— Не знаю, — он честно посмотрел мне в глаза. — Может быть,
неделя, может быть, месяц. Все зависит от того, насколько далеко
готовы зайти ваши противники.
— А вы? Какую позицию займете?
Харрис долго молчал, докуривая сигарету:
— Стерлинг, я двадцать лет служу в федеральных органах. У меня
семья, дети, пенсия через пять лет. Не могу рисковать всем этим
ради... извините за прямоту, ради одного информатора.
— Понимаю, — кивнул я. — Значит, я остаюсь один.
— Не совсем один, — Харрис достал из внутреннего кармана
конверт. — Здесь копии документов, которые могут вам пригодиться. И
еще, если ситуация кардинально изменится, дайте знать через обычные
каналы.
Я спрятал конверт во внутренний карман пиджака:
— Что вы посоветуете?
— Лежать на дне. Никаких громких операций, никаких связей с
Синдикатом, никаких действий, которые могут привлечь внимание. По
крайней мере, до тех пор, пока не изменится расстановка сил.
Мы расстались молча. Спускаясь по лестнице, я понимал, что
потерял важного союзника. Федеральная защита, на которую я
рассчитывал, испарилась.
Вернувшись в банк, я застал О'Мэлли в состоянии крайнего
волнения:
— Босс, звонил Дэвид Роквуд. Просил срочно перезвонить. Сказал,
что дело не терпит отлагательств.
Я набрал номер особняка Роквудов на Пятой авеню. Трубку поднял
сам Дэвид, высокообразованный человек, получивший экономическое
образование в Гарварде и считавшийся наследником нефтяной
империи.
— Уильям, — его голос звучал напряженно, — нам нужно
встретиться. Но не в офисе и не дома. Есть серьезные проблемы.
— Какого рода проблемы?
— Сегодня днем к отцу приезжали люди из Министерства финансов.
Задавали вопросы о наших инвестициях в ваш банк. Очень детальные
вопросы.
Я почувствовал, как ситуация становится все хуже:
— Что им ответил ваш отец?
— Пока ничего конкретного. Сослался на необходимость изучить
документы. Но Уильям... — Дэвид понизил голос, — отец серьезно
обеспокоен. Он не привык к тому, что правительство интересуется его
частными делами.
— Дэвид, мне нужно с ним поговорить.
— Именно об этом я и звоню. Отец согласен на встречу, но только
в поместье в Покантико-Хиллз. Завтра вечером. И Уильям...
приезжайте один. Без охраны, без помощников. Отец хочет
откровенного разговора.