Архонт. Ученик. - страница 10

Шрифт
Интервал


— Плеваться, — буркнул я, вспомнив слова Вельда.

Когда магазин опустел, я отшвырнул автомат, выхватил копьё. Металлический наконечник отозвался живым звоном, тонким — как нота. Я не рубил и не колол — я танцевал. Как учил отец. Как учил Васильич. Владение всеми видами холодного вооружения вдалбливалось в меня с раннего детства.

И они — кусались. Хлестали лапами, старались обойти. Один вцепился мне в ногу и щит с глухим грохотом врезался ему в голову, проломив хитин. Гемолимфа, заменяющая муравьям кровь, брызнула — густая, жёлтая, Словно гной.

Я не кричал. Даже когда жвала, пытались, рассечь плечо. Даже когда кто-то вцепился в шлем, царапая его до искр.

Я был спокоен. И злой. Уверенный в защитных свойствах своего снаряжения.

Когда всё закончилось, я стоял посреди груды тел. Щит — в трещинах. Копьё — в слизи. Я — в жёлто-зелёной жиже. Не весь — но достаточно, чтобы испугать любого встречного, особенно если местом встречи будет тёмный переулок.

Новый портал не открывался. Значит, это ещё не конец.



Когда портал, поглотивший Михаила, окончательно рассеялся, в комнате разверзлась телепортационная воронка. Воздух сжался, будто сам мир затаил дыхание. И в этот неподвижный миг, как разрез реальности, перед Вельдом возник архонт.

— Повелитель!.. — Эльф взвился с места, словно его подбросила невидимая сила, и тут же рухнул на одно колено. Лоб коснулся пола. Голос дрожал, словно натянутая струна.

— Закрой входной канал с Лабиринтов, — ровно произнёс Рониус. Его взгляд был пуст, как дно бездонного колодца, но в голосе слышалась окончательность приговора. И всё же внимательный наблюдатель уловил бы: Архонт говорил не столько с эльфом — скорее, с самим собой. — Обучать кого-либо ещё я не стану. Никогда. Этот парень либо выживет и встанет подле нас... либо навсегда останется последним.

Он уже начал исчезать — тихо, беззвучно, холодно, как снег, тающий на стекле — когда внезапно вновь обрёл чёткие очертания. Его силуэт будто зазвенел, заострился — точно клинок перед ударом.

— Ах да, — голос стал леденящим. — Ещё хоть раз услышу, как ты называешь меня стариком... — ты вернёшься в питомник. Без права выхода.

Эльфа затрясло. Он рухнул ниц — не из игры, не из притворства, а по-настоящему. Лицо в пол, тело в судорогах.

— Господин!.. Простите, мой повелитель! Не повторится! Умоляю... не гневайтесь на глупого, ничтожного раба своего...