—
Охотно! — кивнул я и сел за стол. Разумеется, в 21 веке я о таких
карточных играх, как штос и баккара, даже не слышал, но Левицкий в
долгие осенние ночи на Амуре неплохо меня
поднатаскал.
Игра шла неспешно, ставки были не разорительными,
но ощутимыми. Я играл с холодным расчетом, не проявляя ни радости
при выигрыше, ни досады при проигрыше. Для них это была игра на
удачу, для меня — на теорию вероятности. Через полчаса, оказавшись
в небольшом плюсе, я отодвинул стулья.
—
Благодарю за компанию, господа, но фортуна — дама капризная, не
стоит злоупотреблять ее расположением.
Оболенскому мой ход явно
понравился.
—
Мудро! — рассмеялся он. — А раз так, не угодно ли вам отобедать с
нами? Мы как раз хотели в «Яр». Тамошние стерляди в шампанском
способны воскресить и мертвеца!
— Я
бы рад, господа. Составить вам компанию, но ехать уж больно
далековато. К тому же «Яр», как я убедился, — такое место, куда
легко зайти, но которое крайне трудно покинуть! — с сожалением
отказался я.
—
Владислав, тогда, может быть, заглянем к Оливье? — переглянувшись
со спутниками, спросил князь. — Это много ближе, на углу Кузнецкого
моста и Неглинной!
—
Вполне! — согласился я.
Ресторан Люсьена Оливье оказался натуральным
центром новой, буржуазной Москвы. Если Английский клуб дремал в
объятиях аристократической традиции, то «Эрмитаж» кипел энергией
денег и удовольствий. В просторном белоснежном зале, сверкающим
хрусталем, серебром и крахмальной белизной скатертей, воздух был
наполнен гулом сотен голосов, звоном бокалов и тонкими ароматами
французской кухни. Публика за столиками радовала разнообразием,
демонстрируя все типажи московского света: седовласые сановники в
вицмундирах оживленно беседовали с купцами, а набриолиненные
гвардейские офицеры в парадном любезничали с модными дамами в
изысканных парижских туалетах.
—
Вот она, жизнь! — провозгласил Оболенский, когда проворный официант
уже наливал в наши бокалы ледяное «Клико». — Люблю это место,
господа — тут все кипит, все как будто мчится
вскачь!
—
Кстати о скачках. Вчера был на ипподроме, господа, — подхватил
гусар. — Поставил «беленькую» на Грома, жеребца Федора Ивановича.
Скакал как бог, но у самого финиша его обошел какой-то английский
жеребец, купленный Морозовым за бешеные деньги. Право слово, эти
купцы скоро и жен себе из Англии начнут
выписывать!