— Ничего себе! — изумился я.
— Белянка совсем ручная, — с улыбкой объяснил мне официант. —
Посетителям нравится.
— И кормят здесь отлично, — добавил Леонид Францевич. — Надеюсь,
вы позволите мне сделать заказ? Я хорошо знаю здешнюю кухню.
Никита Михайлович выбрал самый удобный столик в углу обеденного
зала. Папка с документами лежала перед ним.
— Здесь варят превосходный эль, — обрадовал нас Леонид
Францевич, когда мы уселись за столик. — Вы непременно должны его
попробовать. А ещё деревенская жаркое с лесными грибами и яблочный
штрудель.
— Звучит аппетитно, — рассмеялся я, прислушиваясь к
нетерпеливому урчанию в животе.
Обслуживали в «Белой сове», на удивление, быстро. Официант
принял заказ и уже через минуту поставил перед нами тёмный эль в
тяжёлых глиняных кружках и тарелки с салатом.
— Этот салат называется «Осенний лес», — объяснил нам Леонид
Францевич. — Его надо есть, пока он тёплый. Приятного аппетита,
господа.
Я сделал глоток эля и довольно кивнул. К яркому вкусу ржаного
солода примешивался лёгкий аромат лесных яблок, а густая пена
приятно горчила.
Отставив кружку, я принялся за салат и сполна оценил хрустящие
поджаренные баклажаны и лёгкую сливочную заправку с привкусом
чеснока и петрушки.
Пока мы наслаждались салатом, я рассказал Леониду Францевичу о
поручении, которое мне дал император. Зотов не перебивал меня
вопросами. Он неторопливо ел салат, запивая его элем. Но я был
уверен, что Никита Михайлович слушает меня очень внимательно.
— Я правильно понимаю, что поведение некоторых студентов вас
насторожило, Александр Васильевич? — спросил он, когда я
закончил.
— Да, — кивнул я. — Император просил меня внимательно
присмотреться к представителям влиятельных родов Империи. Меня
удивили манеры Михаила Долгорукова. Мне кажется, он очень недоволен
этой проверкой. Хорошо бы узнать, почему.
— А какое впечатление на вас произвела Разумовская? — спросил
Никита Михайлович.
— Рассудительная девушка, — с улыбкой ответил я, — и настроена
решительно. Насколько я понял, она помолвлена с Михаилом
Долгоруковым, но не горит желанием выходить за него замуж.
Никита Михайлович небрежно повёл ладонью в воздухе, и нас
обступила тишина. Невидимая завеса безмолвия отгородила нас от
остального помещения.
— То, что я сейчас вам скажу, является государственной тайной, —
произнёс Зотов, строго глядя на меня. — Разумеется, мои агенты
присматривают за всеми влиятельными людьми Столицы. Но делиться
этими сведениями с вами я не имею права. По крайней мере, до тех
пор, пока у вас не появятся конкретные подозрения.