— Понимаю, — улыбнулся я. — Возможно, в таком случае вы
согласитесь побольше узнать о Владимире Меньшом? Это кандидат от
рода Шереметьевых. Он родом из Костромы.
— Наведу справки, — кивнул Зотов. — Кто-то ещё?
— Да, — ответил я. — Данила Изгоев, он приехал откуда-то из
Новгородской губернии, чтобы поступить в Императорскую академию.
Замкнутый молодой человек, к тому же сильно испугался, когда
услышал о проверке. Настолько сильно, что отказался от принятия
Пути.
— Вот как? — удивился Зотов. — Провинциальный аристократ решил
отказаться от такого шанса? Необычно. Я отправлю запрос
новгородскому губернатору. Через несколько дней мы будем знать об
этом Изгоеве всё.
— Благодарю вас, Никита Михайлович, — улыбнулся я.
Тут к нашему столу снова подошёл официант. Оказавшись под
завесой безмолвия, он удивлённо оглянулся, но тут же понимающе
кивнул.
— Для серьёзных переговоров у нас есть отдельный кабинет, —
понизив голос, сообщил официант.
Никита Михайлович недовольно покачал головой, и официант
принялся выставлять на стол тарелки и глиняные горшочки, закрытые
тонкими пластами хорошо пропечённого теста.
— Что это? — с любопытством спросил я, приподнимая тесто
вилкой.
— То самое жаркое с лесными грибами, — добродушно улыбнулся
Леонид Францевич. — Вы только принюхайтесь, какой аромат!
— Жаркое только что из печи, — подсказал официант.
— В таком случае мы начнём с печёночного паштета с гренками, —
решил эксперт. — И принесите нам ещё по кружечке эля.
Я намазал подрумяненный кусочек хлеба тонким слоем розового
паштета, хрустнул корочкой и расплылся в довольной улыбке.
— Изумительно!
— Так вы будете смотреть дело Кораблева, Александр Васильевич? —
нетерпеливо нахмурился Зотов.
— Конечно, буду, — ответил я, торопливо прожевав гренку, — но
только через пять минут. Раньше не смогу.
— Позвольте себе несколько минут удовольствия, Никита
Михайлович, — благодушно посоветовал Щедрин. — Поверьте, эти гренки
и паштет того стоят.
Зотов честно попытался напустить на себя строгий вид, но
всё-таки не выдержал и присоединился к поеданию паштета.
— К тому же я ещё не рассказал вам самое интересное, Никита
Михайлович, — улыбнулся я. Когда результаты первого разговора со
студентами меня не удовлетворили, я отправился к ректору академии,
Вениамину Сергеевичу Собакину.