Цзиньлун успел сосчитать, что императора охраняли четыре стражника, стоявшие у дверей, и ещё с полдюжины находилось прямо в зале Чунцзы. Они не сводили с Цзиня подозрительного взгляда. Интересно, догадывались ли эти самоуверенные дурни, что он мог легко обезоружить их всех с помощью такой безделицы, как фучэнь главного евнуха? Глядя на стражников, Цзинь пришёл к выводу, что нет. Осознание этого вызвало у него улыбку, которую он с трудом подавил.
— Приветствую вас, ваше величество!
Чэнсу Цзиньлун поклонился, как только оказался перед троном императора.
Раньше ему не доводилось встречаться с Люу Тао, и увиденное, увы, не впечатлило Цзиньлуня. Император оказался худощавым мужчиной неопределённого возраста, в длинных волосах которого проглядывались нити серебра, а его густая борода опускалась на впалую грудь.
— Поднимитесь, Чэнсу Цзиньлун! — раздался неожиданно громкий и властный голос, и Цзинь поразился контрасту между внешностью императора и силой, заключённой в его словах. — Вы и ваши воины клана Золотого Дракона проделали долгий путь. Полагаю, вам следует отдохнуть с дороги и набраться сил. А церемонии прибережём до завтра!
— Благодарю, ваше величество! — Цзиньлун снова поклонился. — Но правитель приказал как можно скорее возвращаться в Женьжоу. Посмею спросить, готовы ли люди, которые поедут с нами?
— К чему такая спешка? — удивился император, и хмурая складка прочертила его лоб. — Завтра во дворце будут отмечать праздник Циси. Останьтесь! Я ведь обещал вам наложницу, господин Чэнсу и, как видите, не забыл о своём обещании! Все знатные красавицы империи Цянь Сюэ соберутся завтра вечером во дворце. Вы сможете выбрать себе любую, и каждая сочтёт за честь стать вашей наложницей! — Лицо императора помрачнело, и на минуту Цзиню показалось, что он заметил боль в его глазах. — Безусловно, это не равнозначная замена наследной принцессе Юйлань, но, к сожалению, она неизлечимо больна. Моя бедная императрица места себе не находит после того, как лекарь объявил ей об этом!
Император говорил так искренне, что будь Цзиньлун наивным простаком, непременно купился бы на его слова. Но Цзинь сам вырос во дворце, и его сложно было провести слезливыми речами.
— Как поживает ваш отец? — снова послышался голос Люу Тао. — Надеюсь, он в добром здравии?