— Объявляю вас мужем и женой, — наконец гулко прозвучало под
потолком.
Надевая кольцо на палец Инны, я смотрел ей прямо в глаза.
— Ты как… невеста из журнала, — прошептал ей уже в статусе мужа,
поправляя пиджак. Мои пальцы дрожали, когда заодно поправлял
галстук.
— Государственная регистрация брака между гражданином Брисенком
Константином Витальевичем и гражданкой СафроновойИнной Ивановной
объявляется завершённой, — торжественно произнесла сотрудник ЗАГСа
с причёской в стиле «башня» и вручила свидетельство после росписи
молодоженов.
Аплодисменты, поцелуй под вспышки фотовспышек, и вот — уже выход
на ступени, к группе друзей и родных.
— Так! Теперь все быстро по машинам, едем к памятнику
Освободителям! — командовала Лидия Михайловна, как будто она до сих
пор была завлитом в театре.
У памятника — торжественный снимок на фоне бронзового воина,
букет на плиту монумента, руки в перчатках, переплетённые в знак
уважения к прошлому.
— Только не вставай на колени, клянусь, костюм испачкаешь! —
смеясь, предупредила Инна, увидев, как я, её новоиспечённый муж,
собирался снять кадр снизу.
Фотограф, мужчина с камерой «Киев», вздохнул:
— Подвиньтесь на шаг влево… Ещё чуть-чуть. Отлично. Так держать!
Это фото достойно быть на обложке журнала.
После съёмки — неспешная прогулка в сторону ресторана. Инна
держала Костю под руку, её шубка из белого песца отливала жемчужным
светом на фоне зимнего Минска. Рядом шагали Раиса Аркадьевна и
Лидия Михайловна, переговариваясь о том, как быстро всё произошло —
словно только вчера Инна ещё бегала с косичками по двору.
У входа в ресторан на крыльце уже стояли гости. Кто-то держал в
руках букет, кто-то — бутылку шампанского, кто-то с любопытством
оглядывал «Ниву», припаркованную неподалёку. Исаак Маркович, в
пальто с меховым воротником, подошёл первым:
— Ну, дорогие мои, с праздником! Всё готово. Заходите, не
бойтесь — столы ломятся, музыка играет, и даже ОБХСС не сунется
сегодня — у них выходной.
Смех, хлопки по плечу, рукопожатия и первая рюмка водки уже
через порог.
Двери банкетного зала распахнулись, и в нос ударил запах тмина,
свежевыпеченного хлеба и жареного мяса. Свет играл на хрустале
люстр, стены украшали гирлянды, а по периметру стояли массивные
прямоугольные столы, покрытые белыми накрахмаленными скатертями,
под которыми были, ни за что не догадаешься — длинные доски с
опорами. Посреди всего этого — длинный стол для молодожёнов, с
пышными букетами гвоздик, ветками туи и двумя бутылками шампанского
«Советское».