– Трапезников, слышь, опять в гору пошёл, – сообщил шкипер. –
Медаль золотую, говорят, от сената получил, награду от казны. Ему
теперь из приказной избы ссуду дают, на новые так сказать
дерзания.
– Да и пёс с ним! – отмахнулся я.
В свете новых проблем старые конкуренты уже не казались
серьёзной помехой. Мало того, им нашлось бы место в проекте. Мне
ведь без разницы у кого покупать меха.
– Так ведь он же твою карту в Петербург отослал, – не отставал
Окунев. – Ту самую, которую ты промышленникам камчатским срисовать
дал, когда к островам уходили. И с Севкой Тарабыкиным они к этой
карте репорт сочинили. О вояже, промыслах, и что де привели в
подданство народы алеутские. А все твои острова за свои приискания
выдали. Из-за того, говорят, и экспедиция казенная
образовалась.
– Плевать, – вновь отмахнулся я.
Если уж честно, та карта получилась убогой. Простой набросок.
Кроме Командоров и Уналашки, все прочие земли пришлось частью
исказить, частью опустить, а где-то набросать пунктиром. Но, как
оказалась, и такие скудные сведения по нынешним временам стали
большим событием.
Тут же вспомнилась и фальшивка, что мы подсунули конкурентам
позже. Спецоперация, которой я до сих пор гордился.
– А ведь разорился почти Никифор, когда землю искать пошёл, –
угадал ход моих мыслей Окунев. – Лихо мы подложную карту ему
всучили. Жаль выкрутился, оборванец.
– А мне, Сашка, ничуть не жаль, – сказал я. – Мне вон Оладьина
жаль. Но его не вернуть. Трапезникову мы, не спорю, славно
подгадили. Но мстить дальше, что-то охоты нет. Повеселились и
будет.
– Как скажешь, – Окунев вздохнул. – Но я бы ему не спускал. И он
тебе озорства не простит, вот увидишь.
Мы отправились в крепость.
– Оставим здесь человек пять наших, – решил я. – Просто чтобы
селение в порядке держать, да за казной присматривать. Промыслами
пусть коряки займутся из тех, что здесь осели, да парни
бичевинские. Остальных всех забирайте. И если за зиму из диких кто
к нам пристанет, не отказываете. До Кадьяка немного осталось
как-нибудь дойдёте и с перегрузом. А там перераспределим, да и
легче дальше-то будет.
Окунев кивнул. Для промысла на островах Прибылова мы держали
здесь отдельное судно. Тот самый шитик Бичевина, уведённый из-под
носа фискальных служб. Он был слишком мал для больших переходов, но
на стомильном маршруте трудился как пчёлка. Котляна, как называли
здесь временную артель, собиралась из разных компаний, но штурманом
и передовщиком шли наши люди, и потому координаты островов до сих
пор оставались тайной.