Ох как мило моему сердцу было поднятое одной фразой
бурление.
Я на время даже забыл и о Тропинине, и о незнакомце,
вынюхивающем мою подноготную где-то далеко за Уралом, и о
тлинкитах, острящих копья в ожидании чужаков. Всеобщее
воодушевление захватило меня. Движение – всё, конечная цель –
ничто! Вот актуальный лозунг на данном этапе.
Раздражение от бесплодной беседы с соплеменником нашло выход в
лихорадке приготовлений, злость разогнала сплин и поставила столь
необходимую для телодвижений энергию. Тлинкиты готовы нас встретить
во всеоружии? Что ж, тем хуже для них!
А Тропинин прозябал с захарьевскими, которые в поход не
собирались, и лениво посматривали на приготовления со стороны.
Одинокий он бродил среди равнодушных людей, не имея возможности
излить душу. Кому же пожалуешься, что не поделил с земляком
Америку?
***
На второй день лихорадочных сборов у моей совести прорезались
зубки, а здравый смысл немножко провентилировал мозги. Тропинин
отворачивался всякий раз, когда наши взгляды встречались, но я-то
понимал, что творилось на душе у парня. Встретить собрата по
несчастью, получить надежду, что теперь все наладится, увидеть
возможность в реализации своих планов, возможно какой-то
сокровенной мечты и... получить оплеуху из-за политических
разногласий. Как ни крути, а это серьёзная встряска. Стресс, как
сказали бы в наше время.
Я имел существенное преимущество, так как вполне мог обойтись
без напарника. Моё дело давно стояло на прочном основании. Я
обладал капиталом, флотом, соратниками и попутчиками в значительном
числе. Это то, что было на виду. За кадром оставались мои
способности, что давало немалый бонус – всё же я мог снимать
стружку с пространства и прессовать время. Я ощущал себя
энергетическим сердцем лавины, которая вот-вот сорвётся и сметёт
всякого, кто окажется на пути.
А Тропинин без поддержки обойтись не мог. В его активе не
значилось ни ресурсов, ни единомышленников, ни даже четкого
понимания, что делать дальше. Ему не удалось зацепиться пока в этом
мире. Да и никому бы не удалось, не обладай он какими-то важными
преимуществами. Зато гордости у парня имелось, хоть отбавляй, а
пылающим взглядом он мог бы растопить вечные льды.
Примирению способствовало то, что за пару дней у разношерстной
орды викингов собраться не получилось. Как всегда обнаружилась куча
мелочей, недочётов. Мы нуждались в порохе и оружии, бусах для
подкупа простых людей и серебра для задабривания вождей. Пришлось
смотаться пару раз в Европу. Затем я вдруг вспомнил о переводчике и
обнаружил, что среди добровольцев из конягмиутов и выкупленных на
Кадьяке пленников языком вероятного противника никто не владеет.
Комков срочно кинул клич по жилам, предлагая большой выкуп за
знатока или награду, если толмач окажется членом племени.