— Какую-то бабу, которая к царству имеет отношение… такое же,
как я к балету. — улыбнулся.
Вот это у меня выдержка! Не смог сам себя не похвалить. Очень
хотелось сказать другие слова, но я же дипломат как-никак. Да и что
у всех за проблема с мужским достоинством? Вечно его хотят
отрезать. Может, коллекционируют? Странные вкусы.
Воздух наэлектризовался. Даже джунгары почувствовали, отступили
на полшага, руки крепче сжали оружие. Они ощущали опасность, хотя
не понимали её источник.
Удар! Ладонь встретилась с моей щекой с оглушительным хлопком.
Голова мотнулась в сторону от силы. Кожа горела, словно от
прикосновения раскалённого металла. Не просто пощёчина. В ней была
сила, несвойственная женщине, и что-то ещё — энергия, магия,
сущность руха, словно меня ударили не рукой.
Губа треснула. Вкус крови наполнил рот — металлический, тёплый,
знакомый. Язык нащупал рану — небольшая, но глубокая. Зубы целы,
повезло.
Ещё один удар и ещё. Сдерживался. Этот генерал махал ногой, а я
тут очень не вовремя на полу оказался. Можно было бы разорвать
путы, его пустить в расход. Дальше достаю своих девочек, и
устраиваем им ад…
Удары сыпались один за другим — ногой, рукой, снова ногой. Он
бил с яростью, несвойственной солдату. Слепая, животная злость
марионетки, дёргаемой за ниточки. Каждый пинок сопровождался
хриплым рычанием.
Боль прострелила рёбра — тупая, ноющая. Сломаны? Нет, просто
ушиб. Воздух вышибло из лёгких, перед глазами заплясали чёрные
точки. Дышать стало труднее. Но я не сопротивлялся, позволил
избивать себя. Это часть плана — показать слабость, беспомощность,
заставить их расслабиться, потерять бдительность.
Я же представлял, что могу сделать прямо сейчас, но не делаю.
Следом за девочками — вся моя коллекция степных ползунов и песчаных
змей… Но итог? Детское успокоение от обиды, а дальше?
Мысль зацепилась за реальность, вернула фокус. Нельзя
поддаваться эмоциям. Холодный расчёт, стратегия, план, реализация,
один шаг за раз. Месть — блюдо, которое подают холодным. Если
сейчас выпущу монстров, что дальше? Разгром лагеря, смерть руха?
Вот это под сомнением. Какие политические последствия? Катастрофа.
Война между нами неизбежна, цель провалена.
— Тише! — остановила рух своего ручного пса. — А то ещё
покалечишь ребёнка. Он мне нужен относительно целый.