С другой стороны, это было похоже на пытку. Это как дать
голодному человеку почитать поваренную книгу. Я смотрел на эти
схемы, на описания операций, и мои руки сами собой сжимались,
вспоминая привычную тяжесть скальпеля, текстуру хирургической нити,
упругость живой ткани. Я хотел туда, в операционную. А я сидел
здесь, в пижаме, и дул в дурацкие шарики.
Так прошли еще несколько дней. Я окреп настолько, что уже
спокойно передвигался по отделению без подружки-капельницы. Я
бродил по тихим коридорам, болтал с Ино, которая, кажется, уже
считала меня своим лучшим другом, и чувствовал, как ко мне
потихоньку возвращаются силы.
И вот в один из таких дней, после очередной лечебной гимнастики
я направился в ванную в палате. Нам наконец-то повесили зеркало,
которое сломал какой-то особо “аккуратный” пациент, что был до нас.
Я был даже рад, ведь толком даже не видел себя с момента
аварии.
Я подошел к раковине, включил воду. Ледяные струи ударили по
ладоням, я плеснул водой в лицо, пытаясь смыть с себя остатки пота
и усталости. Холодные капли побежали по шее, приятно бодря. Я
выпрямился, вытер лицо мягким, накрахмаленным полотенцем и поднял
глаза.
И замер.
Из зеркала на меня смотрел потрепанный, но вполне себе живой
Акомуто Херовато. Бледное лицо, под глазами залегли тени. На виске
— аккуратная повязка, под которой угадывался след от встречи с
реальностью. Все было вполне ожидаемо. Все, кроме одной детали.
Одной очень, очень существенной, кричащей, почти неприличной
детали.
Мои волосы были зелеными.
И я сейчас не о легком болотном оттенке, который бывает у
блондинок после неудачного купания в бассейне. О нет. Это был цвет.
Насыщенный, сочный, почти неоновый зеленый. Цвет молодой травы,
залитой утренним солнцем. Цвет ядовитой лягушки-древолаза из
джунглей Амазонки. Цвет абсента, выпитого в компании с Ван Гогом
перед тем, как он решил, что ухо — это лишняя деталь в его
образе.
Я моргнул. Изображение не изменилось. Потер глаза. Зеленоволосый
японец в зеркале с недоумением повторил мое движение.
«Так, спокойно. Дифференциальная диагностика. Исключаем по
порядку».
Версия первая, наиболее вероятная: медикаментозные галлюцинации.
Некоторые препараты для наркоза и сильные анальгетики способны
вызывать самые причудливые побочные эффекты. Я закрыл глаза,
досчитал до двадцати, затем резко открыл. Зеленый. Никуда он не
делся, только, кажется, стал еще ярче.