— Вправо двести, ближе сто, одну!
Возле второй батареи стоит пароконная повозка с
неразгруженными минами, кучер возится с упряжью и даже незавидная
судьба первой батареи не подвигает его унестись от явной опасности.
Беги, дурачок, одну овечку стригут, и другая того же жди!
— Ближе пятьдесят, одну!
Есть накрытие, теперь я оттопчу вас, как петух
курицу.
— Туда же, беглым пять!
Туши бедных лошадок первыми принимают в себя рои
осколков от советских мин, одна мина хлопает рядом с телегой,
повозка кренится, разваливаясь, ящики сыплются вниз, детонации нет.
На самой позиции ожидаемый ад.
— Туда же, беглым пять!
Еще одна мина падает в обломки повозки среди
ящиков, разбивая их и разбрасывая немецкие мины, детонации нет. На
позиции пара трупов в окопчике, пыль, дым, чад, разгром и
разорение.
— Туда же, беглым пять!
Снова попадание в то, что раньше было повозкой,
наконец, приличный султан поднимается над трупами лошадей, но
многие ящики и мины так и разлетаются, не сдетонировав. А на
батарее можно поставить жирный размашистый крест.
Две другие батареи минометов, обстреливающие полк
Лукьяненко на севере, слишком далеко, минометом не дотянуться. Но и
они до нас, естественно, дотянуться не могут, единственное, что нас
беспокоит сейчас, это пехотные гаубицы, увы, тоже расположенные
слишком далеко. Цели для минометов есть, это пехота немцев,
наступающая на позиции лукьяненковского полка, но сначала
гаубицы.
— Связист, давай Джалибека!
— Слушаю, товарищ командир!
— Выкатывай тридцатисемимиллиметровое, колеса
оставь на бруствере твоего котлованчика, а упоры эти длинные,
которые сзади…
— Станины, товарищ командир!
— …спусти их вниз, чтобы ствол задрать повыше. Там
гаубицы за лесом на обратной стороне холма, нам навесной огонь
нужен.
— Понятно, товарищ командир сделаем!
Тупанул немного, не проще ли было выбить немецкого
корректировщика, до него-то минометом легко бы дотянулись, ну да
ладно, разнести восемь гаубиц, это хорошо.
Бойцы вкатывают пушку на нужное место, поправляю их
по направлению, задирают ствол, опустив станины в яму.
— Пристрелочный!
Высматриваю место падения снарядика, на сей раз
удается заметить его сразу, даю поправку, потом еще раз, и, нащупав
цель, прошу бить беглым огнем. Темп стрельбы одиночной пушечки
гораздо ниже, чем у минометной батареи, о кучности попаданий из-за
большой дальности говорить не приходится, крошечные снарядики несут
слишком слабый заряд. Заявленная цель «разнести восемь гаубиц»
остается несбыточной мечтой, единственное, что нам удается после
минутного обстрела, заставить батареи свернуться, а за пару минут,
пока они собираются, повредить передок одного орудия и ранить
лошадь. Переносим огонь на бьющие по полку Лукьяненко минометы,
результат тот же, немцы прекращают огонь и собирают
манатки.