— Так что здесь? Что за сюрприз? — спросила она.
Клайв чертыхнулся про себя и взглянул на Уэллса с видимым неодобрением. Он наконец определил, что девушке действительно лет восемнадцать. Выглядела она, откровенно говоря, больной. Ноги и руки были невероятно худыми, а сама она зябла от тёплого июньского ветерка. Толстый зелёный жакет, в который куталась девчонка, только подчёркивал нездоровый оттенок кожи. Клайву подумалось, если бы не эта ужасающая худоба, юная мисс Уэллс была бы вполне симпатичной. И ещё показалось забавным, что девушка всеми силами старательно избегает его взгляда. Сначала он подумал, что девушка застенчива, но потом решил, что ей неловко за свою худобу. Наверное, если бы она могла спрятаться от посторонних взглядов в кармане брата, чтобы провести остаток жизни в темноте, — так бы и поступила.
И вот этой, что ли, крохе брательник жеребёнка покупает? Отец мышастого, мог бы грудью столетние сосны валить. Сильный и строгий (хотя и не высокий) жеребец, которому требовалась такая же сильная рука. И жеребёнок Роксаны будет таким же. Может, ему отроду и неделя всего, но Клайв достаточно давно работал с лошадьми, чтобы уже сейчас определить характер малыша. Мышастому нужен опытный хозяин, а не дрожащая больная девушка.
Клайв решил переговорить с Уэллсом чуть позже, с глазу на глаз, а пока, следуя молчаливой просьбе во взгляде посетителя, кивнул в сторону небольшого загона:
— Думаю, ваш брат хочет вам кое-что показать, мисс. Пойдёмте-ка, ваш сюрприз — там.
Уэллс приобнял сестру за плечи, и они последовали за Эвансом. Обернувшись Клайв заметил, что девушка шагает нетвердо, словно у неё кружится голова. Замедлил шаг, пошёл рядом, краем глаза наблюдая за покупателями. Девушка не отрывала глаз от земли и всё равно умудрилась несколько раз споткнуться, пока дошла до левады, в которой миссис Логан держала Роксану с малышом.
Поравнявшись с загоном, Клайв свистнул. Из укрытия вышла невысокая буланая красавица-кобыла с крепкими копытами, широкой грудью и двухцветной гривой.
— Шагай, шагай сюда, матушка. — Голос Клайва — мягкий, тихий — совсем не вязался с его грубоватой внешностью.
Упитанная яблочная кобыла прошествовала к гостям с достоинством императрицы, удостоившей своим вниманием группу бродячих артистов.
Девушка смотрела на неё во все глаза. Наконец выпалила: