— Я… я… Даш, прости, — гундосит Мякишева. Она, наконец, поднимает голову от парты. Лицо зареванное, еще и тушь потекла с глаз. — Я… я не хотела…случайно…
— Чего ты не хотела? — снова влезает Шацкая. — Шмонать тетку из министерства?! Идиотка! Весь лицей подставила. Это тебе нечего терять, а вот нам...
— Спокойно, Мар. Не стоит нервничать, надо решить, что с ней сделать.
Свят снова обнимает свою девушку, и я отворачиваюсь от них. Гляжу на несчастную Мякишеву, и в голове не укладывается: зачем?! Из-за денег?
— В смысле, что сделать, Свят? Выгнать ее отсюда. Сдать Лидии, пусть придумает что-то, только чтобы без огласки.
— Кто согласен с Марикой?
Брин снисходительно смотрит на нас, цепляется за меня взглядом, щурит глаза. С трудом, но я выдерживаю взгляд. Не ради себя, ради Мякишевой.
Шацкая с готовностью поднимает руку, улыбается, видя, как то же самое делает и Свят.
— Тим? — Марика требовательно смотрит на Ливенского. — Или ты хочешь постоянно проверять, не украли ли у тебя чего из кармана? Ладно Ёлка, она до седьмого класса котят с улицы таскала, но ты же не блаженный!
Шацкая знает, как больно уколоть, но мне сейчас не до обид за себя.
— Тимош! Мы даже не дали Лизе слова сказать! Может…, — восклицаю и вижу, как Ливенский, не глядя на меня, тяжело поднимает руку вверх.
— А что здесь говорить, Даш? — Марика берет в руки коробку с часами и открывает ее. — Красивые, но модель старая, у мамы, вроде, были. Твоя подружка — воровка и должна за это понести наказание.
— Лиз! — пытаюсь хоть как-то растормошить Мякишеву. — Лиза! Скажи что-нибудь! Тебя… может, тебя кто-то заставил?
Я сама уже чуть не плачу.
— Никто не заставлял, — глухим, не своим голосом произносит Лиза. — Я сама. увидела, что сумка на столе, и нет никого рядом… я… само как-то получилось.
От признания Мякишевой у меня внутри все обрывается. Ловлю воздух губами, но совсем не чувствую кислорода, а Лизка опять рыдать начинает. Уже до истерики, не знаю, как ее успокоить.
— Объективно, Мякишева — лишняя здесь. И в классе, и в лицее. Толку от нее никакого, успеваемость низкая, не волонтер и не спортсмен, коллективный балл у нас всех из-за нее ниже. Она всех тянет вниз, а теперь еще и воровка.
Брин садится на парту и говорит ужасные слова про Лизу. Как будто ее нет рядом, или она — пустое место.