Константинополь-Тихоокеанский - страница 45

Шрифт
Интервал


  Реакцию "общественности" века девятнадцатого, неискушённой и незакалённой интернет срачем и пропагандой нетрудно представить. Особенно когда выяснилось, что романс воспевает любовь цесаревича Александра, находящегося в далёком далеке, к его милой Мари. Кстати, придворная шелупонь девчонку после сего возненавидела ещё больше. А к Костику начали клинья бить мамзели и мадамы с вполне определёнными намерениями. Ладно бы певички были, понятно и объяснимо. А то цвет аристократии жаждет стать героинями следующего хита поэта Константина Романова, любимого ученика самого Пушкина Александр Сергеича. Вот же хитропопые особы, так и норовят разменять п... на шлягер.

  Свобода нравов, царящая во дворце, ранее меня никоим образом не касалась. Танцы-шманцы я игнорил, высиживал с книгами и географическими картами, или сопровождал императора. Сашка вон блистал и завораживал слабый женский пол. Но теперь, чую не отбиться. Блин, хоть бы гадость какую не подцепить. Интересно, какие тут контрацептивы то?

  Так что последние полгода протекали весело и нескучно, по зиме, после громкого поэтического дебюта, сбежал от великосветских шлюх на корабли Балтийского флота, вмёрзшие в лёд. Государь-император мои опасения подхватить дурную болезнь от поклонниц разделял и, насколько я понял, озаботился вместе с лейб-медиками, проблемами взрослеющего Константина. Интересно, кого мне подложат? Пора уже, ох, пора...

  Ну а брат, явно рад меня видеть, считает себя в долгу неоплатном перед Костей стихотворцем. Ладно, пускай считает...

  Я знал, что Александр с воодушевлением принял предложение о службе московским наместником. Отец думал, что старший сын вырос и стремится к самостоятельной жизни, но я то понимал - Сашка попросту не хочет сталкиваться с бывшими пассиями, будучи семейным человеком.

  Занимательная история о гвардейцах из Измайловского и Семёновского полков, вытянувших жребий послужить на Сахалине и в гарнизоне Николаевска на Амуре, и люто завидовавших возвращающимся в Петербург товарищам осталась недосказанной.

  Навстречу нам на белом коне выехал сам государь император всероссийский, Николай Павлович, любимый папенька. Не удержался, старик. Хотя, какой старик - сорок пять годочков только стукнет. Здоровущий мужик в расцвете сил.

  Сашка пришпорил коня, я намеренно приотстал. Надо тет-а-тет пообщаться двум первым лицам империи...