Однако не смотря на относительную
покладистость княжеского мельника, помольщики опасались долго
задерживаться на мельнице, стараясь управиться с помолом засветло.
Больно уж место глухое и на отшибе. Да и сам этот Игнат куда как
угрюм на вид. Никто, правда, плохого за ним не знает, а все как-то
боязно.
В праздники Игнат останавливал
мельницу,вешал на дверь огромный, павловской выделки амбарный
замок, и либо присоединялся к парням на селе, либо
запрягал лошадь в телегу и уезжал куда-то по своим делам. В
такие дни мельница казалась совсем мертвой и наводила на всякие
неприятные мысли. Кто его знает, какого лешего он оставил тут
домовничать.
А что лешие или водяные
водились на мельнице — в этом никто не
сомневался. Иногда припоздавшие прохожие
примечали свет в окошечке, а некоторым доводилось
слыхивать здесь ведьмий смех и визг.
Случилось однажды и
самому управителю из Касимова убедиться в
справедливости подобных толков.
Приехал он в Ермолово на
Ильин день, когда никто его не ожидал. Вылез из повозки,
осмотрелся — и поразился. Село словно бы преобразилось.
Парни в смазанных сапогах и сатиновых рубахах щеголяют. На девках
сарафаны новые, косы в лентах. У некоторых на груди
серебряные монисты звякают.
"Что за чудеса? — пожал плечами
управитель. — Такие наряды лишь у коробейников можно купить,
а на это деньги нужны. Но где же их взять крепостному, если
бурмистр больше половины урожая в оброк забирает, да еще и подать
требует?.. Чудеса да и только!"
А бурмистр, вот он тут
как тут. Повел дорогого гостя за праздничный
стол, и уже не только бражка, а и хмельной медок, и пироги, и щи
наваристые, и поросенок в гречневой каше и все прочее нашлось.
Что же касается нарядов, так это,
мол, очень просто. Дозволял он, видишь ли, мужикам с
топориком в отхожий промысел сбродить — вот
и заработали на праздник. А теперь веселятся на радости.
Бывает же такая удача, подумал
управитель. Другие ходят-ходят по промыслам, только оборвутся. В
лучшем случае по полтине домой принесут. А эти, видать,
молодцы.
А Герасим все подливает да подливает,
против чего бравому гусару, каким в недавнем прошлом являлся Кузьма
Прохорович, и возражать не положено. В былые времена его и четверть
ведра не могли сбить, так ему ли бояться бурмистровского
угощения.