— Вот давайте только без пошлостей, — дую губы, кладя дрожащие руки на стол.
— Тихо-тихо. — Тимур протягивает ладонь и сжимает мое запястье. — Неужели нравится ведра самой таскать? По ночам подушку мять от неприкаянности? Быть одинокой?
— Одинокой? — округляю глаза. Просто ушам своим не верю. — Это меня вообще возмущает. Вот вы… — Тянусь и импульсивно тычу в твердую грудь пальцем. — Вы одинокий, товарищ майор?
Он опускает голову и смотрит на мою руку. Снова обхватив запястье, убирает ее обратно на стол.
— Я — свободный. Это… совсем другое.
— Вот как?
Я сейчас на воздух взлечу от злости. Приглаживаю кудряшки у висков, чтобы успокоиться.
— То есть женщина без отношений одинока, а мужчина — свободен? — уточняю эту сексистскую чушь.
— Че ты завелась, как пила? — спрашивает Бойцов, откидываясь на спинку стула. Еще раз заинтересованно зыркает в сторону блондинки за соседним столиком и поигрывает челюстью. — Может, и мужики есть одинокие. Чудаков на свете нелеченных тыщи.
Эгоист проклятый!
— То есть женщине одиночество — грусть, тоска, серые тучи и розовый вибратор, а мужчине свобода — шум моря, встречный ветер и солнце над головой?
— Не я это сказал, — самодовольно улыбается Тимур.
Склоняюсь над столом и заглядываю ему в лицо:
— А может, я тоже свободная? Никогда не чувствовала себя одинокой.
— Хорошо, раз так. — Бойцов тоже придвигается.
Вздрагиваю от его близости и запаха туалетной воды, раздражающей рецепторы.
— Кхе-кхе… извините, пожалуйста.
Я резко поднимаю голову. Блондинка с обвисшей грудью (стараюсь быть объективной) возвышается над нашим столиком.
Бойцов лениво усмехается.
— Вы мне не поможете?
Как же тебе помочь? Тут и лифчик-то не справляется.
Хихикаю в бокал с пивом. Пора, наверное, завязывать с алкоголем. Еще ведь с места вставать.
Я молча наблюдаю за тем, как майор одним ловким движением открывает бутылку пива, с которой отлично справился бы получающий за это жалование бармен.
— Спасибо, — расцветает грудастая и прячет в накладном кармане джинсовой рубашки Бойцова смятую салфетку.
Подозреваю: с накарябанными цифрами мобильного телефона.
Не закатить глаза — подвиг. Поэтому отвожу их в сторону и улыбаюсь тому самому бармену. Парень молодой, не больше двадцати трех. Высокий брюнет. Он тоже улыбается, с интересом рассматривая нашу нелепую троицу.