Рейнарт умолчал о главном. О
магическом «узле», что стягивал потоки шрафта воедино. Одна мысль о
чём-то подобном приводила его в ужас.
Ни один из ныне живущих волшебников
не обладал такой силой.
Ни один из тех, кого он знал.
III
Двери впускают его, продрогшего
и мокрого с ног до головы. Серая хмарь рассеивается под светом
люстр, а холл ошеломляет простором после уличной толчеи.
Обменявшись приветствиями с клерком в приёмной, Рейнарт поднимается
на третий этаж. Ждёт у запертой двери кабинета. Меряет шагами
пространство, оставляя за собой мокрые следы и роняя капли с полы
плаща. Когда следователь де Линт появляется — в неизменном котелке
и с тлеющей сигарой, — рядом с ним шагает незнакомый менэйр.
Стажёр?
— А, Рей! Ты сегодня
рано.
— Уже двенадцать. — Голос
Рейнарта сух, руки сцеплены за спиной. Взгляд внимателен. От него
не укрываются шрамы новичка. И глаза. Такие ему знакомы с детства.
Так смотрят драчуны. Задиры. Как бы ни старались пригладить свою
суть, спрятать за белым воротничком или знаком на груди, выходит
скверно.
— Познакомься, Дит. Наш
консультант по вопросам Завесы, Рейнарт ван Адденс.
— Консультант, значит? — Новичок
криво улыбается. По-другому, похоже, не умеет — с таким-то лицом.
Протягивает руку.
— А это Дитрих ван дер Гасс.
Переведён в следственный отдел на прошлой неделе.
— Откуда переведён, позвольте
спросить?
— Из Чистильщиков.
Неожиданно. Но, пожалуй, к
лучшему. Отряды противодействия знакомы с «полевой» работой: на их
плечи ложатся обязанности по зачистке мест после прорывов Завесы,
пока детективы заняты расследованием. Они всегда готовы к
неприятностям.
— Хорошо. — Рейнарт кивает без
тени насмешки. — Значит, с гайстами приходилось сталкиваться. Это
упрощает задачу.
Не дождавшись рукопожатия,
Дитрих опускает ладонь, прячет кулаки в карманы брюк. Задерживается
у двери.
— Знаешь шутку про двух гайстов
и одного одержимого?
Вдоль магических нитей пробегают
искры. От оранжевых — к алому. Рейнарт хмурится, не отводя взгляд.
Редкий цвет. Опасный.
— Которую из них? Ту, что про
пари и ставки?
— Именно. «А он просто хотел
жить»... — хрипло цитирует ван дер Гасс и первым заходит в
кабинет.
Нелегко придётся с новым
напарником. Впрочем, Рейнарта мало интересуют чужие эмоции — до тех
пор, пока они не ставят под угрозу общее дело.