Сделав несколько шагов, Гёделе
уверилась в том, что белые плиты пола, высокие колонны и напольные
светильники были настоящими. Настолько, что впервые за всё время
она усомнилась в том, что по-прежнему спит. Огонь, горевший в
неглубоких чашах на изящных подставках, был определённо магическим.
Она не ощутила жара, поднеся ладонь к синеватому пламени.
Гёделе зашагала вперёд по
освещённому коридору в центре зала, и светильники вспыхивали перед
ней, будто приветствуя долгожданную гостью. За спиной всё снова
погружалось во мрак: она оглянулась, и в груди похолодело. Несмотря
на пугающую реальность, вокруг существовала лишь крошечная часть
неведомого мира — его малый осколок или лоскут, оторванный от
общего полотна. На этом осколке не существовало ничего кроме —
только девичья фигурка, идущая вперёд, и тьма, следующая за ней по
пятам.
Наконец, она добралась до ступеней,
ведущих к возвышению у антрацитово-чёрной стены. Предчувствие не
обмануло: перед Гёделе находился трон. Высокий, целиком отлитый из
причудливого металла, с украшенной спинкой и замершими на
подлокотниках миниатюрными горгульями. Справа от трона высилось
зеркало высотой в полтора человеческих роста, но поверхность была
непроницаема: в отражении плавала густая чернота.
Стоило девочке приблизиться, как
король, чьё лицо скрывала тень, поднялся навстречу. Тяжело, будто
что-то мешало ему, сковывая движения, но при этом с достоинством,
превозмогая невидимую силу. Теперь, когда он стоял в центре
освещённого круга, девочка видела, каким заржавевшим выглядит
латный нагрудник, как припорошена снегом — или пеплом? — густая
борода, как осунулось лицо ещё нестарого человека...
Синие, как магическое пламя, глаза
смотрели на гостью так пронзительно, что спина покрылась мурашками.
Словно он хотел рассказать о чём-то, но не мог.
Внезапно налетевший порыв ветра
погасил светильники. Тронный зал погрузился во тьму. Гёделе
ощутила, как воздух стал холодным и острым, как зимой на сильном
морозе, когда глубокий вдох режет горло будто ножом. Призрачным
светом зажглась поверхность зеркала — пошла мелкой рябью, отразив
знакомую ей лестницу. А затем она увидела в нём короля, успевшего
измениться за несколько мгновений.
На девочку смотрел Рейнарт. Вместо
старых лат — потрёпанный плащ, вместо усталости во взгляде —
холодная решимость. Не успела она броситься к нему, как отражение
занялось пламенем, и Гёделе закричала.