Того, что она знала о собственном
даре, было достаточно, чтобы понять: Гёделе привиделся не просто
сон. Это было нечто большее: предостережение, угроза, опасность.
Как если бы красная лампа в подсознании мигала и заходилась воем
несуществующая сирена. Что-то плохое должно было произойти — не с
ней, с Рейнартом. Или уже происходило...
Гёделе ощутила, как рёбра сжало
стальным обручем и стало трудно дышать. Будь у него телефон, она бы
бежала к соседям напротив, забыв про запрет покидать квартиру. Если
бы она могла увидеть его сейчас — убедиться, что всё в
порядке...
Девочка металась по дому, словно
залетевшая в форточку синица, — включала свет и тут же выключала.
Никак не могла принять решение. Часы показывали пятнадцать минут
первого: последний трамвай прошёл около часа назад.
Сев на кушетку, она обхватила голову
руками. Всё, что происходило в Ньив-Дармуне, было как-то связано с
разрывами Завесы. Как и она сама. Как и Рейнарт. Теперь Источник,
находившийся по ту сторону, давал ей подсказку, предупреждал об
опасности. Кем она будет, если не откликнется на зов?
Трусихой.
Бросившись к гардеробу, она оделась
в мгновение ока, схватив попавшееся под руку нелепое платье,
расшитое васильками, и, оставив кровать незаправленной, накинула
пальто. По-хорошему, надо было оставить тёте Бет записку, но не зря
говорят, что умные мысли приходят после. Спешка рождает в голове
кашу, и нередко случается так, что собственное имя забываешь.
Хорошо, хоть ключи успела схватить со стола, прежде чем захлопнуть
дверь и сбежать по ступенькам.
Ничего, она надеялась, что к десяти
утра, когда Лейсбет вернётся домой, она будет ждать её в кухне.
Первым же порывом ветра девочку едва
не сбило с ног. Непогода шла с севера, усиливаясь в последние дни —
по радио передавали штормовое предупреждение, из-за чего на время
остановили работу столичные порты — как морской, так и воздушный.
Гёделе прикинула, что до Юст-Зейна она сможет добраться за час,
если поторопится и постарается не попасть на глаза полицаям,
патрулировавшим город в ночное время. Улицы Ньив-Дармуна были
пустынны в этот час, если не считать бездомных дворняг, которые
искали, чем бы поживиться на свалках.
Однако стоило загнать поглубже
страх, как за спиной раздался свист. Насмешливый, издевательский,
от которого внутренности скрутило болезненным узлом.