Это было фантасмагорией! В мире технологий, когда всё было
возможно, такие простые вещи вдруг стали ещё более ценными! Видеть
и даже прикасаться к предметам, зная, что они
оригинальны, и им многие сотни лет, было очень волнующе
и интересно! Такедо чувствовал себя странно, будто ждал
подвоха или признания Мэй, что не всё здесь настоящее!
Но девушка молчала, с удовлетворением наблюдая его
реакции.
Мэй взяла со стойки катану и, несколько раз крутанув
в руках, так, будто этим только и занималась, ловко
убрала обратно в ножны. Такедо немного опешил, увидев, как
опасно сверкает сталь. Девушка проделала это уверенно,
и не осталось сомнений, что с древним оружием она
общается с лёгкостью.
— Медведь сам пришёл, — коротко улыбнувшись, пошутила
она. — Остальное долго собирала, не один год...
Человек, знающий в Сети всё, исследовавший её вдоль
и поперёк, здесь почувствовал себя ребёнком. Увиденное рождало
внутри приятное тепло. В «Истоке» было хорошо и, как
казалось, безопасно — так, как не было
ни в одном из мест реала.
— Ты готов? — послышался голос Мэй.
— К чему?
— Не знаю, о чём ты там думал,
но я говорю исключительно о кофе, —
с ироничной улыбкой Мэй поставила на стол сервиз.
— Вот эту редкость я хотела продать, а потом
оставила себе. Очень уж красивые, -взяв чашку в руку,
девушка поднесла её к лампе. Фарфор казался почти
прозрачным. Мэй улыбнулась. — Сейчас такого не найдёшь.
Все предпочитают одноразовую посуду и используют «живые
кухни», но я не люблю всё это. Предпочитаю старые
методы, когда можно готовить пищу руками. Это очень необычно,
знаешь, но мне нравится. Хотя часто не удаётся
готовить — сложно доставать нужные продукты,
а с заменителями выходит немного не то, —
девушка рассмеялась, чуть качнув головой. — Ладно, прости, это
не так интересно. Прошу, садись.
Такедо кивнул и присел напротив. Мэй улыбнулась:
— За тобой поухаживать?
Угонщик почти не слышал её. Он смотрел, как
шевелятся губы девушки и подрагивают ресницы, как танцуют
её руки в невероятно изящных жестах. Когда Мэй,
не дождавшись ответа, взялась за кофейник и начала
наливать в чашку восхитительно ароматное кофе, Хисаиши вдруг
спохватился:
— Прости, мне кофе нельзя!
— Это почему? Болеешь? — девушка удивленно взглянула
на него. — Прости, я...
— Можно сказать да. Болею. Сетью.