еся на ветру, мягкие стрекочущие нотки цикад,
чуть слышный шелест травы, резкие вскрики птиц задавали ритм, и
мелодичный свист пропевал трогательную песнь.
Я чувствовал ансамбль запахов, о которых раньше и не подозревал.
Я мог по запаху пота отличить мужчину от женщины и даже сказать их
примерный возраст, мог определить свежесть мяса вплоть до часа
забоя животного. Но только здесь я словно смог очиститься изнутри,
смыть с себя пыль и городскую вонь и окунуться в свежие, терпкие,
горьковатые, острые и теплые ароматы.
- Пинь, - выдохнул я, - как это... Как это возможно? Почему же
мы тогда вот так... Зачем?
Девочка удивительным образом поняла, что я хотел выразить, и
серьезно ответила:
- Мастер говорил, что лес меняет людей, делает
более свободными, более умными. Более живыми. Но такие люди не
будут слушать речи властей, не захотят отдавать часть своей
жизненной энергии кому бы то ни было, не станут лезть из шкуры вон
только для того, чтобы перебраться в район получше или в дом
побольше. Такие не нужны властям. Поэтому и были созданы стены. Не
для того, чтобы защитить людей от леса, а для того,
чтобы защитить свою власть над людьми.
Я ошеломленно посмотрел на пухлощекое личико девочки. Ее слова
пронзили меня.
Смогу ли я после знакомства с Лесом вернуться в город и
продолжать выживать в сером каменном плену среди человеческой вони,
среди отбросов? И захочу ли я? Здесь никто не смотрел на мое плечо
- я мог быть просто собой, без каких-либо цифр.
Пинь ободряюще улыбнулась и протянула маленькую ручку, чтобы
помочь подняться.
- А еще Мастер говорит, что если человек сумел увидеть красоту
леса, то он быстро научится слышать лес и его
опасности.
И она продолжила обучение, но уже в щадящем режиме - обращала
внимание только на опасные для жизни моменты. В моем заплечном
мешке наконец появились первые ветки хвороста.
Оказалось, здесь жили необычные насекомые, которые
искусно умели имитировать сухие ветки. Они
застывали в вытянутых позах, расправляя лапки в виде
сучков, и ждали добычу - других
насекомых, мелких животных или птичек, а потом резко
хватали приблизившуюся жертву, откусывали
ей голову и утаскивали в норы, где неделями спокойно ее
переваривали.
Пинь знала, что эти веточники не опасны, и специально не стала
предупреждать об их существовании.