Девица вспыхнула.
– Мне?! К такому старому
присмотреться?! Да в своем ли ты… – Она запнулась, чувствуя
затылком занесенную руку матери, и резко сменила тон: – Ты,
конечно, во всем прав, батюшка, но не по сердцу он мне, пускай уж
вдова Лешек свой кус счастья отхватит, а мне Господь другого
пошлет.
Вскоре, звеня бубенцами, во двор
въехала бричка Миклоя Зданека – известного коневода, поставлявшего
лошадей даже в королевское войско. Почтенного гостя сопровождал его
сын Лех. Господин Зданек обменялся приветствиями с хозяином, а
потом Румяна уложила на стол перед заказчиком сверток. Внутри ждала
сабля.
– Вот глядите, милсдарь, как и было
заказано, отковали мы из того железа сталь высшей пробы, а рукоятку
облагородили конской головой чеканного золота. Ножны новые, Томехом
выточенные и конской кожей обтянутые.
Сабля перешла в руки Леху, молодец
вышел во двор и принялся знакомиться с оружием, Румяна вышла
следом. Коваль и заказчик решили обмыть состоявшуюся сделку, тем
более что Богдана уже накрывала стол.
Бухтарь сидел на корточках возле
ворот кузни и дымил, следя, как Лех красуется перед Румяной, а та
только и рада была. Она и сама не замечала, как начинает теребить
кончик толстой черной косы – большой редкости в Диморисе, где,
почитай, все русыми урождались испокон веку, – и алеть, словно
уложенное в горн железо.
Румяна была красавицей, хотя и не
совсем обычной. Ее родители долго не могли завести детей, но в
конце концов Господь-Кузнец послал им ее. Девчонка, а потом и
девица получилась знатного росту, отцовская наука сделала ее
широкоплечей и крепкой, а благодаря жару горна она всегда
оправдывала свое имя. Когда пришла пора созревания, Румяна расцвела
всем на зависть, широкие плечи ничуть ее не портили, коса была
толще мужской руки, а шея длинна, словно у лебедя. Только цвет
волос удивлял. Некоторые бабы судачили у колодца – мол, не от
Дорота она такая чернявая, а от какого-нибудь залетного шехверца,
но коваль жене верил железно и единственную дочь свою любил
безоглядно.
Румянка была выше большинства
деревенских парней, сызмальства играла с мальчишками наравне, а
повзрослев, не видела с ними своего будущего. То ли дело Лех
Зданек, единственный парень в округе, кто был выше ее, златокудрый,
статный, белозубый, с молодыми усиками, которые когда-нибудь
превратятся в настоящие гусарские усы. Под его взглядом Румяна
алела, и начинал ее распирать томящий внутренний жар.