– Вообще любви. И тогда все скажут: ты не боялся жить как настоящий Атон.
– Ты – мой бог. Этот храм построен в твою честь, здесь египтяне будут приносить дары к алтарям в честь нашей любви! – горделиво выпятил грудь Аменхотеп Третий.
– Но у меня один алтарь любви, он всегда со мной, и ему нужны только твои дары, которые с годами прибывают, – лизнула ухо мужа Тэйе.
– А Египту нужно золото, которое скорее убывает, чем прибывает, – прижал к себе жену фараон. – Ассирия с Вавилоном, вместо того, чтобы платить дань, ждут, что я верну им прежнее богатство.
– Ты прав. А митаннийский царь не ждет, а требует. Прислал письмо не друга, а врага…
– Если бы мой отец не женился на митаннийской принцессе…
– Тогда бы на свет появился не ты, а кто-то другой!
– Поэтому я так себя люблю? – проказливо скосил глаза Аменхотеп старший.
– Угроза небытия немногих заставляет наслаждаться жизнью, – шлёпнула его по ляжке Тэйе.
– И что он пишет, этот прожорливый родственник?
– В стране моего брата золота, как пыли, более чем моему отцу, пошлет мне мой брат, – плотоядно выговаривая каждое слово, вспомнила дерзкое послание царица.
– И я должен послать?
– Бог никому ничего не должен.
– Тогда Нил станет цвета крови. А я отец ему…
– То, что завоевали твой прадед и дед, спасти может только…
– Что?
– Единый бог.
– Но у нас только главных… девять! А повседневным счёта нет. Вдруг взбунтуются? – упавшим голосом заметил фараон.
– Ты сам мне говорил неоднократно, что тысячи богов крадут у тебя власть. Но кто их видел? Один бог Ра сияет нам с небес…
– Жрецы восстанут.
– Жрецы… за власть и стол послужат и Атону! А люди… их не любят.
– Не любят, но боятся. А страх… убивает не только чувства, но и разум.
– Без страха люди не умеют жить. И все же, согласись подумать. А сейчас хочу войти в свой храм.
– Но там ещё груда камней…
– Камни Египта податливы, как плоть влюблённой женщины…
Аменхотеп Третий не мог отказать просьбам своей ненаглядной жены. И царственная чета обогнула дворец с востока, чтобы увидеть, как происходит самое чудное чудо – превращение горы в храм.
Работы уже заканчивались, но строителей ещё было столько, сколько скелетов животных послужили образованию белых гор.
Люди, запорошенные известковой пудрой, сами были похожи на камни, двигались по какому-то только им понятному маршруту, не мешая друг другу и себе выполнять заданную работу.