– Ну, я бы сказал, что остаются полуживые тушки, – кивнул я,
двигаясь дальше по проходу, в сторону предоставленных нам
апартаментов.
– Это надо понимать так, что у нас могут возникнуть сложности
при переговорах? – не отставал Юрка.
– Да кто же его знает? – огрызнулся я. – Харивосс – дракон
старый, ещё из того племени, откуда и Иресса. Столетий ему
немеряно, если не тысячелетий. Вот и делай выводы!
– Мда! – крякнул Вадим. – Может возникнуть дополнительная
головная боль! Тут уж вся надежда на Арагорна.
А вот это уже сюрприз! Сюрприз восседал за столом, накрытом с,
присущим гномам, гостеприимством. Среди множества судков, мисочек,
тарелочек и всякой прочей дребедени, возвышалось штук пять штофов с
неподдающимся сомнению содержимым.
Рядом топтался Толонас с самым разнесчастным видом. Он
страдальчески возводил очи вверх, кривился и явно не знал, как
поступить при этом злостном нарушении протокола.
– Ну, наконец-то! – взревел Валерхам Первый. – Рад видеть тебя,
собрат мой! Присаживайся к столу…! А остальные могут подождать за
дверью, пока у нас тут будет небольшое тайное совещание.
Юрас, стоящий рядом со мной, издал непередаваемый звук,
выражавший все переполняющие его чувства.
Я кивнул моим соратникам. Они, нерешительно оглядываясь на меня,
потянулись к двери. Последним залу покинул Толонас, тщательно
прикрыв за собой дверь.
Неужели Валерхам и вправду рассчитывает, что они не услышат, о
чём идёт тут речь? Это эльфы-то?
– Совещание? – приподняв бровь, осведомился я. – Да к тому же,
тайное? С чего бы это?
– Ну, ты же теперь, как и все честные, без магии, – довольно
заметил Валерхам, ловко откупоривая один из штофов, и наливая себе
и мне из него в кубки приличных размеров. – Мне недавно
докладывали! Ты теперь, как и мы, должен полагаться на добрую
сталь!
Король кивнул на D’issan killian, Рассветный меч, с которым я
теперь не расставался.
– А значит, – продолжил Валерхам, – мы теперь должны быть
заодно, чтобы эти магики нас не объегорили!
– С чего ты взял, что они будут нечестны? – удивился я, с
подозрением принюхиваясь к содержимому бокала.
– Так уж повелось! – вздохнул король. – Ну, по первой, чтобы –
не последней! За Огонь и Горн!
Он одним махом опрокинул в себя бокал, сморщился, пощёлкал
пальцами, выудил из миски солёный груздь, отправил его в рот и
шумно засопел.