11 октября 1878 г. Эмиль Гудо (1849–1906) основал в Париже кружок, быстро вобравший в себя до трехсот пятидесяти участников: поэтов, художников, артистов, студентов и др. Кружок получил странное и для тогдашнего, и для нынешнего слуха название – «Гидропаты». Здесь был и намек на то, что члены этого клуба заболевают, если употребляют как питье воду (альтернативные напитки, напротив, приветствуются), и, возможно, намек на неприязнь к той самой мифически-обобщающей «Гидре» (буржуазии, революции, анархии, плутократии и т.д). Видимо, к той самой «Гидре», у которой, по крылатому выражению З.Н. Гиппиус, есть единственное занятие – «поднимать голову». Скоро смысл названия затерялся; одноименный журнал начал выходить в 1879 г., и до мая 1880 г. вышло тридцать два номера; позже появились еще пять номеров «журнала-преемника» («Tout-Paris»), но к июню 1880 г. журнальная идея, поглощавшая никак не возвращавшиеся средства, угасла. «Гидропаты» перешли в Кафе де ла Рив Гош на бульваре Сен-Мишель, но и там группа не прижилась. Макс Нордау оставил о той поре обстоятельное, хотя и весьма нелестное мнение:
«В начале восьмидесятых годов в одной из кофеен Латинского квартала, расположенной на набережной Сен-Мишель, ежедневно вечером собиралась группа людей приблизительно одного возраста. Засиживаясь здесь до поздней ночи или до утра, они курили, пили, острили насчет признанных и зашибавших деньги писателей и хвастались собственным изумительным, хотя и никому не ведомым талантом. Ораторствовали главным образом: Эмиль Гудо, болтун, известный только несколькими вздорными шутовскими стихотворениями, Морис Роллина, автор «Неврозов», и Эдмон Арокур, ныне стоящий во главе французских мистиков. Называли они себя «гидропатами», совершенно бессмысленным названием, состоявшим, очевидно, из двух слов: «гидротерапия» и «невропаты». При своей туманности, характеризующей обыкновенно вымыслы слабоумных, оно могло только означать людей не совсем здоровых и нуждающихся в лечении».
Нордау многого не знал, а многого, вероятно, и не хотел знать. Во времена «гидропатии» Роллина не был еще автором «Неврозов», Эмиль Гудо был известен далеко не только «несколькими…» (и т.д.), а Эдмон Арокур едва ли мог претендовать на звание «главы французских мистиков». Но что были «гидропаты» Максу Нордау – и что им был Макс Нордау?.. «О, святая ненаблюдательность», – как выразился позже В.В. Набоков. «Гидропаты» творили искусство. Нордау творил совсем другое. По его мнению, от «гидропатов» откололись «символисты» (на деле это слово придумал Жан Мореас, извлекший его из знаменитого сонета Бодлера «Соответствия»), а бывшие «гидропаты» (не символисты) стали именовать себя «декадентами». Заметим, что о «романской школе», которая действительно откололась от символистов, о Мореасе и Морисе дю Плесси, Нордау вовсе не говорит.