– Заходите сюда, когда пожелаете, – сказал он, совсем забыв о том, что она просила называть ее на «ты» и по имени. От этого на глаза Жанны навернулись слезы. Они затуманили ей глаза, мешая видеть то, что у нее под ногами. Из-за этого девочка споткнулась на ступеньках крылечка и, упав, сильно ушиблась.
Жозэ мгновенно поднял ее и усадил к себе на колени. Однако Жанна не получила от этого желаемого удовольствия, вспомнив, что ей сказала недавно Нинетта: «Он учтив и внимателен с тобой, но только из вежливости. Ведь ты дочь его хозяина».
Сердце несчастной маленькой девочки больно заныло. «Так значит, все именно так», – подумала она, и эта мысль ее чуть не убила.
Домой она пришла, прихрамывая, но боли от ушибленной коленки не чувствовала. Болела не коленка, а душа, болело сердце. Болело невыносимо. Жанне казалось, что весь мир разрушился вокруг нее.
Впервые в жизни она отдала человеку всю свою душу, впервые в жизни искала чьего-то расположения к себе и вот, такой крах всему! Она явно не интересовала господина управляющего.
Поделившись с Нинеттой своим горем, Жанна, однако, не почувствовала облегчения. Боль глодала ее, не переставая мучить ни на секунду. Ей казалось, будто сердце вот-вот разорвется на мелкие кусочки.
– Ну и плюнь ты на него, чего долго страдать? – Нинетта утешала ее, как могла, но безуспешно.
– Как ты не понимаешь, – всхлипывала Жанна, – я его люблю, как родного отца!
– Но наш отец – наш папа. И мы похожи на него.
– Да, мы действительно на него похожи. Раньше он был красивым. Но все же… лучше бы господин Жозэ был нашим отцом.
Пока Жанна плакала, уткнувшись лицом в свою подушку, Нинетта мысленно проклинала управляющего за все те муки, которые он причинил ее сестре.
А сам Жозэ, сидя в своем кабинетике, думал о том, что Жанна явно жаждет его расположения и внимания. Он покачал головой, а потом уронил ее на руки.
Таким и нашел его Сережка, вернувшись в домик, где теперь жил вместе с Жозэ. Управляющий крепко спал прямо за письменным столом.