– Может, хотя бы посмотрите каталоги с модными при дворе
фасонами? Возможно, вам все‑таки что‑то понравится и мы воплотим
это в жизнь? – заметив мои сомнения, с улыбкой предложила
модистка и раскрыла одну из принесенных с собой папок.
С первой же страницы на меня смотрело пышное бальное платье,
которое полностью открывало руки и зону декольте. Что ж, если это и
впрямь модный здесь фасон, то в моем гардеробе подобного точно
нет.
Окончательно отбросив сомнения, я согласно кивнула и пригласила
модистку к дивану. Остаток дня обещал быть долгим.
Яркий свет, исходивший от потолка, заливал просторный кабинет,
разгоняя тени от и так не многочисленной мебели. Хозяин кабинета
сидел за столом из вулканического стекла и смотрел в узкое
окно‑бойницу. Над ночной пустыней его родного мира скользила пара
багровых лун. Их тусклый свет окрашивал верхушки далеких черных
скал, предавая тем сходство с оскаленной пастью.
Ухоженные когти нашварца в нетерпении отбивали на подлокотнике
кресла дробь, а мощный чешуйчатый хвост слегка подрагивал, отчего
на изумрудных чешуйках играли блики. Однако, несмотря на царившее в
душе нетерпение, лицо наместника по внешним связям оставалось
бесстрастным. Пожалуй, только в периодически резко сужающихся
вертикальных зрачках нашварца знаток мог рассмотреть признаки
волнения.
С минуты на минуты ему должны были доставить доклад о
результатах последней миссии.
Внезапный звон заставил полуящера резко крутнуться в кресле и
взмахнуть рукой над стационарным визором.
– Слушаю, – рыкнул он, едва над пластиной появилось
призрачное изображение секретаря.
– Керад Ках‑эрра, к вам прибыл посол дипломатической миссии
с сопровождающими.
– Впусти.
Наместник поднялся и, сцепив когтистые пальцы в замок, устремил
взор в сторону открывающейся двери.
Первым в помещение зашел мощный, лощеный нашварец в просторной
пурпурной тунике, перехваченной золотым поясом с насечками
дипмиссии. Следом за ним проскользнули два клерка: еще один
полуящер и худощавый ссутуленный человек.
По давней традиции каждому из послов, работающих на два мира,
для взаимоуважения полагалось иметь двух секретарей разных рас. И
пока нашварцы официально не находились с миром людей в состоянии
войны, эту традицию им приходилось соблюдать.
Впрочем, даже несмотря на положенную всем дипломатам
неприкосновенность жизни, среди двухметровых чешуйчатых человечек
явно чувствовал себя неуютно. Оно и неудивительно, учитывая, с
каким пренебрежением и даже враждебностью косились на него все, кто
находился в приемной.