…Вошли в лес и погрузились в особую тишину, когда слышен каждый
шорох. Под покровом густого леса брели дальше и дальше от опушки.
Бажен знал много ягодных мест, и Всемил в этом деле всегда
доверялся другу. Здесь брусника, тут черника, тут земляника, –
показывал юный лесовик свои угодья. Никто не знал леса, как он.
Однажды Бажен наелся перезрелых ягод и опьянел, как с медовухи.
Над ним смеялась вся деревня, пьяницей называли, тыча в него
пальцами. А всего-то несколько горстей проглотил зараз. Ягода была
приторно-сладкая, лопалась во рту и растекалась по языку нежным
ручейком. Слишком сладкая, такую хочется глотать и глотать, пока не
наешься вволю. Или пока не захмелеешь, если ты ребёнок, ни разу не
пробовавший пьяного мёда.
– Где ягода-то? – спросил хмурый Всемил, рыская глазами по
траве.
Шёл он, как боров, под ногами трещало так, будто по лесу бежала
целая дружина. На охоте уже всех зайцев расшугал бы.
– Вот ты чудо-юдо! Дальше надо идти, – ответил Бажен. – Здесь
нету ничего. Собрали, когда лесовали в прошлый раз. На обратной
дороге и порвали всю ягоду.
– Лесова-а-ли, – передразнил его Всемил. – Одну лисицу скопом
поймали, от и вся лесовка. Лисовали, я бы сказал.
– Не шуми, как корова, чудо ты юдо! – прошипел Бажен. – Ходи
тихо, весь лес разбудишь!
Всемил замолчал, стараясь идти потише, но ветки под ногами так
же громко трещали – был он неуклюжим и неповоротливым.
– Корова! – улыбнулся Бажен. – Чисто корова!
– Сам ты корова! – обиделся Всемил. – Очень даже тихо иду. А что
ветки сухие под ногами трещат, – я же при чём?
– У меня тоже сушняк под ногами, а я иду незаметно, – заметил
Бажен. – Лес не любит когда шумно, тишину любит. Перестань трещать
и услышишь, как лес говорит.
Всемил замер на месте и стал прислушиваться. Где-то чирикали
птицы, долбил дятел, шуршала листва.
– И ничего он не говорит, чего ты вираешься? Птицы это… И еще
кто-то шебуршит позади нас.
– Это ёж шуршит. Он и птицы – это и есть лес. Мне батька давно
ещё говорил. Слухать заставлял. И ты учись или так и будешь глухой…
Слышишь, иволга запела? Прямо как свирель! Ляпота-то какая!
Пение иволги было похоже на игру свирели, птица то щебетала, то
свистела тонким голоском, будто подражая свирельщику. Хотя… кто ещё
кому подражает!
Бажен достал из сумы свою дудочку и стал играть, словно
насмехаясь над птицей.