Деревья расступились, и ребята вышли на маленькую полянку,
заросшую травой, лесными цветами и залитую ярким солнечным светом.
Ушла лесная влажная прохлада, и стало теплым-тепло.
Всемил пошуршал в траве ногой и обнаружил спелые ягоды. Много,
на всю деревню хватит. Ради этого стоило тащиться в такую даль,
продираться через кустарник и бурелом, оцарапать щеку. Он
заулыбался, забыв неприятности, отёр кровь с оцарапанной щеки и
упал на колени, поставив рядом лукошко. И принялся набивать
вкусными и сочными ягодами черники рот.
Бажен отошёл на другую сторону поляны и тоже начал собирать
чернику. Много не съешь, она начинала увязать во рту, и потому
лукошко наполнилось довольно быстро. Мальчик поднялся, оттирая руки
о портки, и посмотрел на товарища. Лукохо Всемила было наполовину
пусто, а лицо измазано чёрным, будто в саже извозился. Бажен
засмеялся.
– Сажи нажрался, чудо-юдо невиданное!
– Фам фы фавы наввафся, фам фы фуво, фам фы юво! – пробурчал
Всемил, шамкая полным ртом, что означало «Сам ты сажи нажрался, сам
ты чудо, сам ты юдо».
И тут Бажен увидел косолапого. Зверь тоже пришёл полакомиться
ягодкой и, наверное, был очень недоволен, что его место занято. Он
с удивлением смотрел на двух непрошеных гостей, что воровали ягоды
с его делянки.
– Всемил, не дрыгайся, спокойно… – перестав смеяться, сказал
Бажен. – И не оборачивайся! Стой на месте!
– Фево фы фсе двавнифся (чего ты все дразнишься)? – ответил с
обидой Всемил, но заметил, что друг вовсе не смеётся.
Он поднялся на ноги, медленно развернулся и тоже приметил
медведя. Тот стоял в десятке локтей, в зарослях кустарника, поэтому
Бажен и не сразу заметил зверя. Мишка встал на задние лапы,
медленно двинулся в сторону Всемила и зарычал.
– А-а-а-а-а-а-а-а-а!!! – заорал мальчик, выплюнув остатки ягоды,
и бросился к другу, забыв о лукошке.
– Р-р-р-р-р-р-р-р! – вторил медведь.
Бажен рванул к лесу. Медведь был с виду неповоротливый, такой же
увалень, как и Всемил, но он в два счёта догнал мальчишек, в
несколько прыжков пересёк поляну. Никто не ожидал, что зверь умеет
так быстро бегать. Они никогда не видели медоеда так близко.
Недолго думая, оба, как белки, взбежали на деревья – Бажен на
одну осину, а Всемил на вторую. Мишка не отступил и полез вслед за
Всемилом. Бажен уселся попрочнее на ветке, уперся спиной в ствол,
сдёрнул с плеча лук и, выхватив стрелу из колчана, выстрелил.
Стрела попала медведю в шею, но вреда не причинила. Глухо урча,
медоед продолжал подниматься. Всемил перелез по толстой ветке,
чтобы косолапый не достал его, и тоже взял лук. Стрелок он был
неважный, но с такого расстояния грех было промахнуться. Он
выстрелил и попал в голову, но мишке это как – укуса комара. Зверь
продолжал подниматься, обламывая своим тучным телом мелкие ветви.
Несколько раз срывался, проскальзывал по стволу вниз, сдирая кору,
но цеплялся мощными когтями и снова продолжал подъем.