Ковчег-2020. Стихи и проза костанайских авторов - страница 2

Шрифт
Интервал

Огромная благодарность авторам, чьи стихи и проза вошли в данный поэтический сборник. Это авторы разных возрастов и специальностей. Сборник уникален тем, что благодаря этой разности, можно ощутить внезапные литературные открытия, почувствовать экзотику в обычных вещах, наполниться энергией чувств, переживаний авторов. Кто-то, как поэт Сергей Есенин, разговаривает с берёзкой, кто-то пишет о подвигах «авганцев», кто-то выращивает новые сорта картовеля, кто-то выращивает «культуру», кто-то лечит людей или воспитывает детей, внуков или выдаёт читателям книги, или пишет умные тексты, или просто «пашет» и добывает как Владимир Маяковский необходимую всем «словесную руду», а потом ловит рыбу и поёт свои песни. Всё это вы прочтёте или почувствуете в этой книге. А главное наверно это то, что все они любят жизнь, и хотят передать эту любовь читателю.


Анатолий Корниенко

Посвящается Владимиру Леонидовичу Растёгину


Растёгин Владимир Леонидович


* * *
Синичка, маленькая птичка,
твой чёткий очерк, юркий звук
сгорает средь снегов, как спичка,
аллеи празднуя досуг.
Железом по стеклу петь в голос
попробуй до ночной звезды,
когда затяготится логос
доступной смыслу наготы.
Так почему же, почему же,
как откровение души,
тот странный писк в морозы нужен,
кому нужна основой жизнь.
И, значит, прав миропорядок,
что дан тем птичкам от Творца,
лелеять взор и тешить взгляды,
вернее, в стужу греть сердца.
* * *
Всего-то надо объясненье,
чтоб взгляд был знаком в другоряд,
а дружба, как заклад без денег,
когда не понят – говорят.
По направленью в одиночку
идти к холодным полюсам —
не значит ли, поставить точку,
ослепнуть в белизне глазам.
Мы ностальгируем по будням
о выходном, что не пришёл,
уверявши – раз смертны люди,
так каждый сам себе большой.
И каждый в одиночку тужит,
рутиной горькую пия,
а одиноким быть за дружбу,
равно, как злату не сиять.
Мы, к сожалению, не птицы,
нам стаей не встаёт заря.
Всего-то надо – объясниться
хотя б, о том не говоря.
***
Десь инкунабулы, – как тля ей
прикосновенья. Хуже трат
в пыли библиотек гуляет
околоречевой разврат.
Скудеют старческие плечи,
они не подлинны без дел,
в проулках злых противоречий
и Фауст, верно б, поседел.
Труды, что отдадут младенцам
от их самовлюблённых пра-,
пристрастием не тронут сердце,
когда судьбу слепит игра.
Поэзия, мы жизнью платим,
Следующая страница