— Ну да, Саня это Саня, — Миха
усмехнулся, — может, ему до дачи далеко. Впрочем, шут с ним, Артём,
люди без воды сидели со вчерашнего утра, больше суток. Дни стоят
жаркие, ты когда-нибудь испытывал жажду? Впрочем, о чем я, ты-то
наверно ее специально тренировался терпеть. А вот для обычного
человека жажда — это пытка. И еще непонятно, что будет завтра. Так
что я народ понимаю. Удивительно, что еще вчера они «Звездный» не
разнесли, терпели. Может, надеялись на что.
Дальше шли какое-то время молча,
каждый в своих мыслях. Но когда показался дом, теперь уже Миха
придержал Артёма за рукав.
— Слушай, Тёмыч, у твоей жены нет
каких-нибудь ненужных шмоток?
— Найдутся, наверное, а что?
Сосед поморщился:
— Да та подруга... Ну которая у меня
сейчас. У нее платьице — только по барам ходить, а ей, понимаешь,
сейчас идти некуда. Видишь, как получилось.
Артём покачал головой:
— Пусть приходит, Светка что-нибудь
подберет.
Рядом с подъездом встретили двух
хмурых санитаров, несущих что-то на носилках, прикрытых смятой
простыней. На простыне тут и там попадались бурые пятна.
Поднявшись на этаж, Артём лицом к
лицу столкнулся с двумя мужчинами, как раз спускавшимися сверху.
Увидев его, один из них, с папкой под мышкой, одетый как обычный
гражданский — рубашка и джинсы, поинтересовался:
— День добрый, вы здесь живете?
Артём остановился, оглядел их,
задержал взгляд на втором, одетым как врач или фельдшер скорой
помощи.
— Да. А в чем дело?
— Поквартирный обход. Собираем
сведенья о пострадавших.
Гражданский показал какое-то
удостоверение, Артём не вчитывался. Фельдшер в это время стучал в
другие квартиры.
— В пятьдесят первой нет никого,
можете не стучать. Хозяева на заработки уехали и появляются раз в
полгода.
— Понятно, других соседей видели
вчера-сегодня?
— Александра из пятьдесят второй
сегодня у ТЦ видел, может, еще не вернулся. А вот Николаичей из
пятидесятой что-то давно не встречал.
— А вы сами? Дома раненые,
пострадавшие есть?
— Да вроде все, слава богу,
живы-здоровы.
Щелкнул замок, в щелку двери
высунулась любопытная мордашка.
— Свет, ты Николаичей последнее
время видела?
— Не-а. Но они же тихие.
— Понятно, — гражданский открыл
папку, что-то пометил. — Значит, пятьдесят один пустует, в сорок
девятой все о’кей, пятьдесят два, хм... подождем. Пятьдесят?