Ладно, хватит, что это я. Как ты там? Я видел твой сон, я прикладывал его к язвам. Существует мир вне гноя и грязи. Существуют лужайки за домом, цветы, барбекю. Зак, я не знаю направления, но я иду – ведь правда же, не важно, в какую идти сторону, чтобы обнять тебя, попытаться жить снова? Ты снись мне почаще, пожалуйста… Прости, что ною и жалуюсь.
Зак, я вчера проходил сквозь смрадное пепелище —
Я видел, как в эпицентре танцуют тени погибших,
Как мать обнимает дитя, как держатся за руки парочки,
Как собака, жопу подбрасывая, бежит к хозяину с палочкой.
И все они не из плоти, Зак, все они – сгустки пепла.
Я обошел по краю, меня, конечно, задело,
Но это уже не имеет смысла.
Я иду долиной теней.
Я приду.
Приснись мне.
Привет, Зак, вот, урвал минутку, чтобы присниться тебе.
Я сегодня ночую в пустом селе.
Ну, то есть, как – в пустом… Если считать живых,
То тут только я и несколько крыс – видел их
В хлеву, среди раздутых, смердящих туш.
Я уже привык, Зак, и никак к этому не отношусь,
Только избегаю заглядывать в пустые дома.
Ну то есть, как – пустые. Ты понял, да?
Ушел на окраину, занял погреб, снюсь из него —
Тут хотя бы пахнет землей, а не гнильем,
Хотя от меня пованивает далеко не фиалками —
Язвы гниют. Ты не думай, себя мне не жалко,
Я словно выскочил из тела и иду впереди него,
Только осматриваюсь, чтобы в болото не занесло.
Удивительно, Зак, я давно не слышал стрельбы,
Давно не встречал чьи-то следы,
Ни собак, ни людей, ни птиц, ни скота.
Только крысы и я.
Только я.
День за днем – только листьев хруст под моими ногами,
Только сухих веток тревожное грохотанье,
Да еще – этот тихий шепот, с которым падает пепел.
Зак, я тебя прошу, приснись мне.
Сегодня – приснись мне.
Теснятся камни, валуны сомкнулись плечом к плечу.
У меня почти не осталось сил – я еле ползу,
Я держусь только за мысль о Заке,
О стране, далекой стране на краю заката.
Я не вижу солнца за тучами пепла и сажи,
Я не знаю, куда садится солнце, но это не важно,
Направление – лишь условность старого мира,
Я иду к тебе, Зак, ползу тесной долиной,
Оставляя последнюю кожу на лезвиях скал.
Голый, кровавый, изнеможенный – таким я стал.
Пора бы вспомнить прошлое, разобрать его по частям,
Переварить заново, и снова слепить себя —
Достаточно сильного, чтоб переплыть океан.
Зак. Зак? Ты там?
Кстати, смешно, я не помню своего имени —