Но в одно солнечное весеннее утро все изменилось. Я пришла домой
после двухдневного отсутствия и увидела, что бабушка лежит на
пороге. Подбежав к ней, я взяла ее за руку, чтобы проверить пульс,
и только потом заметила застывший взгляд. Отказываясь верить в
происходящее, я со всех ног бросилась в поселок. И, хотя мы жили на
окраине, казалось, я добежала до дома старосты почти мгновенно.
Сквозь слезы я сбивчиво начала объяснять ему, что с бабушкой
«что‑то не так»… И только когда охающие соседи столпились вокруг
тела, я осознала – ее больше нет. От чего она умерла, сказать
никто не мог: лекарей, кроме нее, в поселке не было. «На вид –
все в порядке, значит, своей смертью», – решили советом.
Похороны я помню смутно. Помню влажные от болотной близости
комья глины, грубые, наскоро сколоченные доски гроба и желтые ирисы
на свежей могиле. Холодное тоскливое кладбище истощило все эмоции и
чувства, оставив только усталость и ноющую где‑то глубоко в душе
боль.
Как во сне прожила я два месяца во внезапно опустевшем доме,
слишком тяжело воспринималась потеря единственного близкого
человека. А когда пришло время ежегодного набора в Академию,
собралась в дорогу.
И вот теперь, после нескольких дней пути, произошедшее начало
потихоньку забываться. Впервые за это время мне стало легче.
Казалось, я задержалась, собирая травы, или просто вижу странный
сон. В голове рисовались яркие картины величественных замков и
рыцарей в сверкающих доспехах, готовых на новые подвиги…
Вдруг раздался резкий свист. От неожиданности я вздрогнула,
мгновенно вернувшись к реальности.
– А ну стой! – раздался крик, и на дорогу выскочили
шестеро здоровых мужиков с тесаками и дубинками.
Сердце испуганно сжалось, и я застыла на месте.
– Гля, да это девка! И добыча и развлечение разом. –
Рыжебородый обладатель громкого голоса недобро усмехнулся, обещая,
что мое маленькое путешествие тут и закончится.
Я дернулась, чтобы убежать, но здоровяк мгновенно оказался рядом
и схватил меня за руку.
– Куды?
Жесткие пальцы сильно сжали запястье и рванули на себя.
Мне бы сопротивляться, да в это мгновение все тело словно
одеревенело.
– Давай пошли, – снова дернул меня бородач.
От страха рассудок почти полностью отключился, и мной овладела
страшная слабость, лишая способности к сопротивлению. «Вот и пришло
время рыцаря с нимбом», – промелькнула в голове отчаянная
мысль. Бородач, сплюнув, подхватил меня, перекинул через плечо и
потащил в лес.