Дельцы и мечтатели - страница 16

Я лежал в соседней палате, и каждый раз проходя по коридору, через стеклянную дверь я видел, как она сидит на своей кровати и рисует. Мне очень хотелось подойти, но я не решался.

Однажды, я все-таки решился. Это случилось во дворе. Она сидела на лавочке и рисовала. Я больше не мог оставаться в стороне, но у меня оставалось не так много времени. Мы разговорились. Ну, о чем могут разговаривать дети? Естественно, нам обоим очень хотелось жить и жить вне этих стен. Даже находясь в таком положении, мы старались радоваться каждому мгновению, причем это получалось у нас само собой. С тех пор мы все время проводили вместе. Она никогда не подсказывала и не учила меня, как надо рисовать, но мы много говорили о содержании рисунка, о том, чем наполнен был лист бумаги. С тех пор я не выпускал из рук альбома и до поздней ночи уже у себя в палате рисовал. Она показала мне сказочный мир разноцветных птиц, лошадей, кентавров и львов. Небо, солнце и деревья – все это заново рождалось на листе бумаги. Я сам создавал свой волшебный мир, в котором я был всем сразу, и все было мной. Кое-что я взял с собой сюда и это мне очень пригодилось. А Оля маяком мне светит и сейчас – закончил мальчик.

Прилетел голубь, в клюве он принес черное перышко, которое положил рядом.

«Пора», – подумал мальчик. Время действовать пришло. Главное, чтобы у них хватило сил.

Василий Петрович этим утром попрощался с женой и пошел на работу. Он вышел на улицу. На работу ему надо было только к обеду, и у него было достаточно времени, чтобы прогуляться по парку. Парк по городским меркам был огромен, с большим прудом. Вода в пруду не замерзала даже зимой. В центре пруда, куда вела искусственная дорожка, имелся каскад водопадов, возле которого постоянно кипела жизнь. Круглый год здесь суетились утки, разжиревшие и совершенно потерявшие интерес к перелету на юг. Люди им в этом сильно помогали, постоянно подкидывая все новые батоны. Большинство из них скорее не выдержало бы такого дальнего перелета, после такой усиленной углеводной заправки. Василий Петрович не был исключением, он купил батон для уток и направился в парк. Подойдя к мелкой цепочке водопадиков, он присел на корточки и принялся кидать хлеб в воду. Василию Петровичу было пятьдесят три года. Тридцать лет назад, вот так же он сидел здесь, на этом самом месте и крошил возможно тот же батон тем же уткам. Только вот он стал чуть дряхлее и смурнее. А чего вдруг? Ведь жизнь его сложилась удачно или лучше сказать почти удачно.