Я сотрудничал с учёными, выявлял
пределы возможностей человека и раздвигал их. На мне и с моей
помощью обкатывали новые методички, новое оборудование и уточняли
старые данные. А дома меня ждала красавица жена и трое детей, почти
четверо. После похода на выживание и колючей лесной подстилки
по-особенному приятно заснуть на мягкой тёплой постели в обнимку с
любимой женщиной.
В тот злосчастный день два года назад
моя жизнь крутанулась на семьсот тридцать градусов. Некогда
огромный мир сжался до размеров этой палаты. Мне даже в сад выйти и
то проблема. Это же целая логистическая операция получается. Из
развлечений остались только книги и телевизор. Да и они, честно
говоря, давно приелись.
Рука Геннадия Григорьевича вернулась
на белую простыню, но Николай Павлович так и остался сидеть на
табуретке. На душе у бывшего майора ВДВ, как говорится, накипело. В
первую очередь он жаждет выговориться.
– Старуха-смерть жестоко отомстила
мне. Боже, – Геннадий Григорьевич закатил глаза, – сколько раз я
бывал на краю гибели. Господь ведает, сколько раз мимо меня в
опасной близости пролетали пули и осколки, сколько раз мне
удавалось очень вовремя заметить мины и растяжки. Я разозлил
старуху-смерть до белого каления. В отместку она забрала мою жену и
детей. Однако меня самого так и не убила, а вновь оставила
жить.
За два года я так и не смог ни
привыкнуть, ни приспособиться к монотонному существованию в этой
палате. У меня даже не получилось «переселиться» в Интернет, хотя
Сильвестр Игоревич, это наш главврач, обеспечил меня хорошим
ноутбуком и круглосуточным доступом. Вот почему я уже два раза
пытался покончить с собой.
Во даёт! Николай Петрович выпрямил
спину. Как-то не верится, что тот, кто умел цепляться за жизнь
всеми конечностями и зубами для полной гарантии, целых два раза
пытался покончить с собой.
– Верите, нет, – Геннадий Григорьевич
вновь приподнялся на левом локте, от волнения его щёки стали
красными, – в «Липках» я не один такой. Инвалиды, особенно бывшие
боевые офицеры, нередко пытаются свести счёты с жизнью и тем самым
разом покончить с унылым и серым существованием. Поэтому
медицинский персонал бдит. И, чёрт побери, – Геннадий Григорьевич
рухнул на спину, – хорошо бдит. Здесь даже существует специальная
программа по экстренной медицинской помощи самоубийцам. Меня пару
раз буквально за яйца вытащили с того света. Так что тупо
наглотаться снотворного или полоснуть по венам бритвой не
получится.