Чистый лист - страница 10

Шрифт
Интервал


Попросить у огня приютить?» —
Подошла: «Не поможете страннику?
Заплутала я в вашем краю.
Подожду у костра утро раннее,
Путь-дорогу продолжу свою». —
«Отчего ж не помочь? Не зря тётушка
Колдовством изменила твой путь.
Без неё ты бы вряд ли, лебёдушка,
Захотела бы к нам заглянуть.
Забрела неспроста в нашу чащу ты.
В дом, сокрытый у чёрных болот.
Хотим праздника мы настоящего!
Хотим встретить с тобой Новый год!»
«Всю дорогу об этом я думала,
Кто-то в чащу уводит меня.
Непогодушка, зря не задула ты
У болот колдовского огня.
Не видать вам подарков и сладостей,
Коли нечистью будете жить!
Новогодняя ночь дарит радости
Только тем, кто умеет дружить!» —
Устремила свой взгляд в небо тёмное,
Вспыхнул заревом купол небес,
И просыпалась туча огромная
Белым снегом на чёрный тот лес.
Взглядом Зимушка землю окинула
И застыла в болотах вода.
«Я хочу, чтобы нечисть покинула
Этот сказочный лес навсегда!
И не надо лить слёзы горючие,
Этот номер у вас не пройдёт.
Кто изменится в сторону лучшую,
Будет с нами встречать Новый год!»
Кинув взгляд на просторы безбрежные,
У костра не успев отдохнуть,
Ранним утром тропою заснеженной
Зима снова продолжила путь.

Наследство

Достался старый дом в наследство,
Заросший сад, клочок земли,
Дуб высоченный – по соседству —
Его для внуков сберегли,
Когда участок расчищали
От зарослей и сорняков.
Под зубьями пилы пищали,
Освобождаясь от суков,
Иссушенных жарой, деревья.
Уход всему необходим.
Горели старые коренья,
Их души обращались в дым,
Который разносил по свету
Игривый летний ветерок.
Лишь к вечеру уборку эту
Закончили. За бугорок
С небес скатился, словно мячик,
Светила ярко-рыжий шар,
А на столе пыхтел горячий
Пузатый тульский самовар.

Змея

Может, сказку поведаю вам, может – быль.
Где в лесах тонут горные склоны,
Ниагары вода разбивается в пыль,
Жило гордое племя гуронов.
Был зверьём несказанно богат этот край,
Серебрились от рыбы озёра.
Для индейцев земля та была сущий рай,
А не просто мечта фантазёра.
Возвращался однажды охотник домой,
Нёс добычу в родное селенье.
Не спеша, шёл привычной звериной тропой,
А вокруг шелестел лес осенний.
Вдруг увидел гурон средь опавшей листвы:
Тело узкое – пёстрая лента.
Были мысли его, словно росы чисты,
Не учёл всю опасность момента.
Солнце шло на покой, остывала земля,
Ночь туманом тропу пеленала.
На пожухлой траве замерзала змея,
И в охотнике жалость сыграла.