– Хозяин? Хозяин,
простите… Я это, – Оба-на облизнул пересохшие губы. – Я квоту
отрабатывал, никак не…
– Я знаю, – прервал
сборщика мягкий хозяйский баритон.
Голос у босса был – заслушаешься. В этом отношении Оба-на ему
крайне завидовал, как шоумен шоумену. Но как подчиненный никогда не
давал себе обманываться – несмотря на мягкий тон, Хозяин был той
еще сукой. Ведь знал же, – сам сказал, что знал! – но продолжал
названивать! Разве не сука? Мысленно радуясь тому, что полноценную
ментальную связь с Хозяином наладить так и не удалось, и тот слышит
только то, что сборщик произносит вслух, Оба-на молчал, терпеливо
ожидая команды. Хозяин никогда не звонил по пустякам.
– Собери своих. Как можно быстрее.
Предчувствие не подвело. Собирать всех по приказу Хозяина
приходилось нечасто. Внимательно, чтобы не дай Случай не пропустить
что-нибудь важное, Оба-на впитывал каждое слово босса. Ситуация
вырисовывалась странная. Необычная ситуация, редкая, что уж там.
Такой шанс, пожалуй, только раз в жизни и может выпасть. И то, если
страшно свезет. А сборщик изголодался по Удаче.
Однако вместо воодушевления, под спокойный размеренный голос
Хозяина Оба-на вдруг ощутил неприятный озноб, прошедший по всей
спине, от шеи до копчика. Одновременно с этим накатила чудовищная
депрессия. Есть такое выражение: разбившему зеркало пять лет удачи
не видать. Так вот сейчас Оба-на почувствовал себя так, словно
разбил сразу с десяток зеркал.
Инструкции Хозяина, как всегда четкие, лаконичные — все общение
заняло не больше двух минут. После этого голос в голове сборщика
замолчал. Несказанно обрадованный, Оба-на поднялся с пола. Хлопнула
дверь, пропуская в сортир очередного посетителя. Дородный детина в
полицейской форме, кивнув сборщику, как старому знакомому, прошел к
писсуарам, на ходу расстегивая ширинку.
С местной охраной Оба-на уже давненько навел мосты любви и
дружбы, в конце каждого месяца засовывая в пухлую лапу старшего
смены несколько мятых бумажек. Конечно, с точно такой же легкостью,
любому из них он мог бы засунуть под ребра нож… Но Оба-на никогда
не гадил там, где работал. С годами подавлять сиюминутные желания
ради долгосрочной выгоды становилось все проще. Он прекрасно
понимал, что всех не перережешь, а с новой охраной все равно
придется договариваться. Прикормленная охрана не задавала лишних
вопросов, справедливо считая, что у каждого свой способ заработка.
Лишь морщилась брезгливо, принимая деньги из грязных рук
сборщика.