-- Эй, там. Позовите за Харой!
Хара Масатане был секретарем при Харуне.
-- Зачем ты послала за ним? -- недоумевал Канске.
-- Я подумала, что будет неудобно посылать за саке охранных
самураев...
-- Ты ведь шутишь, да?
-- Вовсе нет. Нам с тобой надо о многом поговорить. Расскажешь
мне как проводил время, ну и я тоже поделюсь...
Увидев, как возле входа возник Хара, Харуна чуть ли не крикнула
ему:
-- Масатане, а ну метнулся за саке!
Лицо Хары Масатане было выразительней любых слов. Провожая
удаляющего парня взглядом, Канске, тяжело выдохнув, сказал:
-- Я уже начинаю жалеть о своём выборе...
Кончено, всё было сказано шутя, и они оба рассмеялись на
это.
Парень понимал, что подобным образом, Харуна пыталась снять
стресс накопившийся за последнее время. Ведь она всё ещё была
хрупкой девушкой, на плечах которой висела тяжелая ответственность
за судьбу её людей.
Глядя на неё, Канске изумлялся стойкости её духа. Он не знал,
что придаёт девушке столько сил, но знал наверняка, что не хотел бы
с ней поменяться местами...
Опытный игрок не сделает того хода, которого ждет, а тем
более жаждет, противник.
Серые тучи лениво плыли над головой.
Обозревая их, лорд Мураками поймал себя на мысли, что он был бы
не прочь стать облаком и оставить позади все трудности. Конечно,
мысль была абсурдной, но Ёсикие тоже был человеком, со своими
пороками и слабостями.
Безмятежность и тишина природы не могли успокоить его. Он еле
держал себя в руках, осознавая, что в этот момент клан Такеда почти
полностью покорил Синано, его земли.
-- Господин, войско готово к маршу.
Не было необходимости поворачивать голову, ведь Мураками знал,
кто к нему обращался. Голос принадлежал его верному вассалу,
Суде.
Ожидая приказа, Суда стоял не один. Рядом с ним был Инукаи,
бывший владелец земли в Синано, ныне же служащий под командованием
Ёсикие.
Поначалу Мураками с сомнением отнесся к Инукаю. В суровый час
опасности его все покинули, даже Санада. И было бы разумно Инукаю и
его клану держаться подальше от Ёсикие.
Лорд Мураками сперва заподозрил в этом некую хитрость, ведь его
враги были коварные самого демона Акала. Но, взглянув на самурая,
он увидел решимость в его глазах. Обида и горечь были настолько
сильны, что клан Инукаи готов был последовать хоть на смерть, лишь
бы утолить жажду мщения.