– Ха-ха, – говорит Лили.
Я – по-прежнему за рулём «мерседеса», мы скрываемся от убийц и насильников. За нами гонятся вооружённые грабители, руководители наркокартелей и похитители детей.
«Бродячие собаки сбиваются в стаи и снуют по городам в поисках еды. Они готовы разорвать в клочья любого, кто встанет у них на пути».
Конец главы 28. Так написано в «Памятке уцелевшим».
– Нет никаких «плюсиков», – говорит Лили. – Ты умираешь, и в этом нет ничего хорошего.
Лили считает, что в нашем мире есть только борьба за выживание, естественный отбор и депрессия, такая же бесконечная, как зима в Антарктиде.
Лили говорит:
– Оглянись вокруг, ты едва ли не последний, кто остался в живых. И если по пути нам не встретится хоть одна аптека, ты умрёшь к завтрашнему дню.
Лили говорит:
– Ты всё еще видишь в этом выгоду?
Нет ничего хуже смерти.
Смерть ужасна и скучна.
Хуже смерти может быть только человек, притворяющийся, что принял смерть. Никто не готов ложиться в гроб. Никто не готов прощать Господа Бога за то, что он отбирает жизнь, посылает болезнь; рак – это не подарок свыше, как говорят в группах поддержки, рак – это жвачка, на которую ты сел в метро; тебе просто не повезло. Ты просто неудачник со злокачественной опухолью, не нужно видеть в этом божий промысел.
– Не нужно принимать болезнь, – говорит Лили.
Она продолжает листать «Памятку уцелевшим». Там написано:
«Городами правят уличные банды из собак разных мастей и пород».
Лили читает дальше:
«Не зная усталости и пощады, они готовы растерзать любого».
Лили читает и этот кусок текста:
«С пеной в пасти, голодные и худые, способные развить скорость гепарда и догнать любой автомобиль».
– Что это? – спрашивает Лили. – Отрывок из романа? Что значит «с пеной в пасти»?
Я слышу «РАЗРЯД!» и чувствую, как по телу проходят электрические волны, я чувствую, как сердце готовится выпрыгнуть из грудной клетки – так выглядит смерть изнутри. Ничего в ней нет приятного.
Я слышу «РАЗРЯД!» и оказываюсь рядом с Виктором.
На этот раз мы встречаемся в парке аттракционов. Слова Виктора, его доброжелательный тон заглушают крики людей, проносящихся мимо нас на «Смертельной Кобре» или «Скоростном Гигантском Лифте».
Виктор улыбается и протягивает мне намотанное на пластиковую трубочку облако розовой ваты. Я киваю:
– Спасибо.
Виктор говорит: