— Говорил же!
— взвизгнул фокусник. — Один нож остался!
— А кинжал?
— Ага! Сам дерись с ним
врукопашную! — Саня глубоко вдохнул, успокаивая дрожь
в ладонях. — Слушай, москита надо отвлечь. Помаши перед
ним палкой.
— Помахать палкой?!
— процедил я. — Просто взять и вот так
помахать?
— Ну, хочешь дальше валяйся! Жди
своей очереди.
— Ладно, — протянул
товарищу конец посоха. — Помоги встать.
Поднявшись, чуть пригнулся
и приставным шагом побрел подальше от напарника,
выписывая палкой круги перед собой подобно заклинателю змей.
— Тише... — спокойно
и размеренно пробормотал под нос, точно усмирял злобную
собаку. — Тише... Не крутись, не суетись, херова
ты мошонка с крылышками. Цып-цып-цып.
Как ни странно, это
подействовало. Москит замедлился и ощутимо сбавил обороты,
прекратив резать уши надсадным треском. Движения стали плавным,
ленивыми, как у тяжелого маятника, а вместо стремительных
атак тварь подлетела воздушным шариком и зависла метрах
в десяти напротив. Краем глаза скосился на Хорвата —
разбойник уже занес руку для решающего броска. Но теплый мед
надежды обернулся ледяным всплеском адреналина, когда левая стопа
не нащупала опоры и ухнула в бездну.
Запомните, ребята — никогда
не отвлекайтесь во время крайне важных и опасных
занятий. Я вот затупил и в итоге промахнулся мимо
настила и грохнулся на колено, окунув сапог в воду.
Вокруг все сразу забурлило, будто чан с кипятком, что-то
твердое и скользкое толкнуло пятку, а в полуметре
под поверхностью сверкнули тонкие как иглы зубы. Ногу вытащил
за миг до того, как из болота высунулась башка
жертвы доктора Моро, скрестившего пиранью, угря и змею,
и вонзила челюсти в бревно совсем рядом с моими
пальцами.
Отдернул кисть, как от огня, шумно вдохнул и выпрямился как раз
в тот момент, когда в спину на полной скорости врезался мягкий
стрекочущий шар. От падения уберегли только бешеное размахивание
руками, покачивание вперед-назад и трехэтажный мат-перемат. Кожаный
мешок отправился на корм клыкастым рыбозмеям, а я повернулся к
товарищу и показал большой палец — мол, классно сработали. Но по
бледному лицу и выпученным глазам понял — что-то пошло не так. И
когда под лопаткой запекло и начало стремительно набухать, понял,
что именно.
Под кожу будто загнали уголь
и на каждом шагу раздували кузнечными мехами.
Но дикая боль в лопатке — это полбеды, помимо прочих
«дебаффов» ощутимо подскочила температура, прошиб горячий пот,
и трясло в ознобе на грани с судорогами.
Местность вокруг превратилась в калейдоскоп всех оттенков
серого, отчего порой не разбирал, где небо, а где земля,
и если бы не суета перепуганного товарища,
наверняка бы кончил недолгую жизнь, забредши в трясину
или в открытую, полную тварей воду.