Избранное - страница 23

Шрифт
Интервал


но всё ж расстались навсегда
мы незаметно, непонятно…
Но что ж ты даже не кивнула,
сегодня встретившись мельком,
рукою даже не махнула,
засуетилась, ускользнула…
Что стыдного в ушедшем том?..
1971

«По праздникам и просто в будни…»

По праздникам и просто в будни,
в закатный час и поутру
приносят к обелиску люди
цветы, чуть тёплые от рук.
Колонной тихой, пешим ходом
сквозь говор города и гуд
туристы с дальних теплоходов
венки печальные несут.
Они идут светло и грустно –
станицы, сёла, города.
Уложена цветами густо
могила братская всегда.
Цветам и гаснуть, и гореть,
в них чей-то крик и слёзы скрыты…
Но не согреть им, не согреть
седые каменные плиты…
1971

Гагарину

Уже и в мраморе, и в меди
запечатлели облик твой.
Озарены тысячелетья
твоей улыбкой золотой.
Но не для скорбного прощанья,
не сразу, а в большом труде,
построим мы необычайный,
бессмертный памятник тебе.
И дело не в тяжёлой бронзе –
а чтоб жило в нас с ранних лет
твое стремленье к дальним звёздам
и к ближним людям на Земле.
И мы присягу молча дали
своей космической судьбе:
чем ближе мы к планетам дальним,
тем выше памятник тебе.
1971

«Я песнь, как мог, сложил…»

Я песнь, как мог, сложил.
И за неё в ответе.
Узнайте, как я жил
на этом белом свете.
Скажи о том, строка,
кому-то вдруг, случайно, –
что жизнь была строга,
любовь была печальна.
С весны и до весны
бывало нелегко мне.
Но только я не ныл
ни сердцем, ни строкою.
Что жезл судьбины строг,
о том ли мы не знаем?
И сами выбираем
любую из дорог.
1971

Во дворе

Быть может, это и не нужно,
не передать всё в двух словах,
но я скажу о тех старушках,
которых вижу во дворах.
Откуда ты пошло, поверье,
откуда этот спешный суд, –
что, мол, следят
за каждой дверью
и сплетни длинные плетут?
Они сидят в платочках белых,
в цветастых платьях до земли.
Внучата, слава Богу,
бегают
иль в школу раненько ушли.
Они привыкли на народе
и говорят, поверьте мне,
о муженьках, да о погоде,
да о родимой стороне…
А муженьков давно уж нету.
(«И с сыном вроде – да одна…»)
Могилы их в деревне где-то,
ну а кого – война,
война…
Старушкам что теперь осталось?
Вот так на лавочке сидеть.
И, позабыв порой про старость,
душою вдруг помолодеть.
Неспешно подойти к беседке,
но никого не укорить
и вслед курносенькой соседке
промежду прочим говорить.
Девчонка, слышала б ты это,
когда ты не одна идёшь:
«Гляди, невестой стала Светка,
и парень ничего, хорош…»