– Микола Стародуб! – воскликнул Любимка и закричал, размахивая руками. – Микола Стародуб вернулся!
Огромный всадник в полном доспехе покачивался в седле. Любимка хорошо помнил, как они в прошлый раз не могли докричаться до старого богатыря. Но теперь конь остановился, а Микола поднял голову и сверкнул из-под шлема внимательными не по-старчески светлыми глазами.
– Люби-им! – отрока качнуло как ветром богатырским голосом. – Здрав буди, Любим.
– И тебе не хворать, дедка Микола! – прокричал он в ответ. – Рад тебя видеть! Горница твоя чиста, ясли полны отборного зерна, у печи сложены полешки, чтобы затопить в любой момент.
Услыхав такое, коняга тряхнул головой и заметно приободрился. Богатырь улыбнулся, от него волнами пошло довольство и благодарность. Было видно, что ему приятна забота Любимки.
Богатырь замедленно поднял руку, Любимке показалось, что сейчас он подхватит его и сунет в карман, как сделал в своё время Микула со Святогором. Но старик снял что-то с седла.
Бах! В пыль упала сумочка, Любимка ощутил, как дрогнула земля.
– Что это? – спросил он, отступая.
– Подарочек, – прогудел Микола. Любима качнуло назад от этого мощного голоса. Раньше при общении с сильномогучим его берегла земная тяга. Теперь он обычный человек, и их разговор может стать опасен для его здоровья.
– Погляди же, – сказал богатырь. Любимка опасливо шагнул вперёд. Не успел подойти, как сумочка вдруг загудела и взорвалась. Из неё вырвался вихрь, закружился, разбрасывая снег, и вдруг ринулся прямо на Любима. Тот не успел отскочить и оказался в прозрачном коконе. У отрока потемнело в глазах. Грудь сжало, как тисками, он не мог ни вдохнуть, ни выдохнуть. Даже прохрипеть не мог.
– Остановись! – громыхнул голос.
Сразу же стало легче. Он упал на колени и закашлялся, издавая страшные сипящие звуки задыхающегося человека.
– Что происходит? – раздался свистящий насмешливый голос. – Ты обещал мне подающего большие надежды молодого богатыря, которого можно воспитать под себя. А кого вижу я? Мальчишку. В нем тяги ни капли! Одна пустота!
Тяжёлые брови богатыря сдвинулись, Любимке показалось, что сейчас он услышит хруст камня, настолько монолитным казалось это лицо.
– И правда ни капли, – прогудел Микола. Прищурился и вгляделся ещё пристальней. На чело богатыря легла тень. – И тленного духа нет. Неужели, пока меня не было, случилось худшее…