Чуть поодаль кавалерист армии Ее Величества заключил в объятия совсем молоденькую девушку в яркой белой блузе и венком из цветов на голове. А сразу за ними друг друга ласкали две монахини-францисканки. Они похотливо хихикали, поочередно просовывая друг другу руки под рясы. Сразу за ними с озадаченными лицами стояли два азиата в строгих черных костюмах. Они поочередно сверлили взглядом то монахинь, то целующуюся пару – гейшу и ее потрепанного кавалера.
Она остановилась, открыла глаза и оттолкнула от себя незнакомца, словно сделав отжимание от пола. А когда руки полностью выпрямились, в одной из них – в правой – оказался Смит-и-Вессон. Вне всякого сомнения, оружие появилось из его пиджака. Но откуда оно там взялось? Странно, но ему было абсолютно все равно. Всеобщее чувство радости и беззаботности покорило его, введя в своеобразный транс, подавило все желания и знания кроме одного – сейчас он хочет быть здесь. И этот миг должен длиться вечно.
Он пожал плечами и глупо улыбнулся. Лицо гейши также расплылось в улыбке. Она захохотала. На секунду она вспомнила, что оружие пугает ее. Вселяет первобытный страх, от которого трясутся ноги и холодеют внутренности. Такое чувство она испытывала прежде. Но вообще-то… Вообще-то ей все равно. Кто он и зачем ему пистолет – это ее совершенно не касалось. Девушка вернула револьвер с сандаловой ручкой на место, и они вновь соединились в поцелуе.
Их прервали рывком. Резким и грубым.
– Вот ты где! Хосе, мой мальчик, – выкрикнул незнакомец.
– Что? – возмутился он.
– Простите мадам-сан. Придется у вас его забрать.
Незнакомец потащил его сквозь толпу, обхватив широкой рукой шею, будто при спасении утопающего. Выкрашенное белилами лицо гейши стало похоже на лицо ребенка, у которого забрали любимую игрушку. Оно помрачнело. От прежнего веселья не осталось и следа. Гейша продолжала смотреть им в след, пока мужчины не скрылись из виду.
…и никто никого не любил.
Толпа почти добралась до моста, когда мужчины пересекли квартал и расположились в первом попавшемся кафе – баре «Ксанаду». Маленькое заведение ютилось в крошечном подвальном помещении. Внутри было вполне прилично. Деревянная обивка стен, свежее зеленое сукно на единственном бильярдном столе, за которым никого не было, и несколько дорогих светильников над стойкой.