Подобно скупому рыцарю, терпеливо и тщательно я перебирал все,
что у меня осталось. Жара, холод, голод, жажда и прочие подобные
штуки выглядели примитивными, серыми и недостойными Моего
божественного внимания. А потом каким-то образом я перетек из
ощущений в эмоции, и это немало позабавило меня. Теперь я увидел
их.
Страх оказался маленьким заплаканным мальчишкой, забытым в
заставленной старой скрипучей мебелью полутемной квартире.
Ненависть – несчастным слепым калекой, избивающим клюкой свою
малолетнюю дочку за малое количество водки, заработанное ею на
панели. Ярость во всех ипостасях была воином. А вот Любовь
неожиданно для меня засияла таким многообразием граней, что
заставила вглядеться повнимательней. Там нашлось место и для
матери, качающей своего первенца в колыбели. И для крепко взявшихся
за руки юноши и девушки под пахучим дождем белоснежных роз. И даже
для старика, мастерящего из найденных на свалке деталей то, что
непременно осчастливит все человечество…
Радость и Грусть тоже были там. Все человечество, такое разное и
в чем-то такое похожее, всем своим существом жирно перечеркивало
однажды сказанную кем-то глупость, что счастливы все одинаково. А
еще там была Та Единственная, чей образ я пытливо разыскивал в
лицах всех виденных мною женщин. Гордая и нежная, словно радуга. С
волосами цвета золота, пахнущими раскаленной добела степью, и с
глазами, похожими на зеленый потаенный омут. Позабыв обо всем на
свете, моя душа рванулась в Ее сторону. Но я потерял ее в этом
хороводе нежности и страсти.
Двигаясь бесконечными тропами Любви, я заметил, что вокруг меня
сначала едва слышно, а потом все громче и громче зазвучали странные
звуки. Недовольный, я оторвался от своих опытов, пытаясь понять,
что именно мне мешает. А когда понял, что слышу голос, радости моей
не было предела.
– Эй, кто там? – крикнул я.
– Не ори. Я и так слышу, – холодно ответил голос
ниоткуда.
– Я не ору… – Я немного замялся. Как разговаривать
с собственным бредом? – Ты кто?
– Нет, это ты скажи мне, кто ты.
Если честно, то Боль была куда вежливее. На редкость хамоватая
фантазия… Я решил для начала не ссориться.
– Да я и не знаю, кто я теперь.
– А кем был? – Собеседник, казалось,
заинтересовался.
– Был? Кем я был? – задумался я. – Ну, наверное,
солдатом был почти всю свою жизнь.