Отец Стефан и иже с ним - страница 29
Не получилось.
Ревя мотором, к приходскому домику отца благочинного подкатил громадный джип Mitsubishi, в просторечии – «гардероб». Из «гардероба» вылез крайне упитанный милиционер в майорских погонах и с узелком (земли) в руках.
– Где тут ваш самый главный поп? – громогласно вопросил страж местных дорог и улиц.
Майора Фесенко сопроводили к отцу благочинному, на которого и был обрушен весь поток профессиональных и не очень слов и предложений, смысл которых был краток:
– Ты зачем, такой-сякой, меня на кладбище отправил?!
Благочинный все понял. Винить некого. Сам виноват. Было ясно и то, что рассвирепевший майор никаких объяснений о суевериях не примет и ссылки на языческие традиции отвергнет. Выход был только один.
Виновато и смиренно выслушивая грозные причитания милиционера, отец благочинный взял его под руку и повел в храм, приговаривая:
– Вот же искушение какое! Да как же так…
Торжественно поставил гневного, но испуганного стража местных дорог у центрального аналоя, облачился и начал служить молебен о здравии раба Божия Николая.
В конце молебна благочинный высыпал земельку из узелка в горшочки с цветами, стоящие на храмовых подоконниках, а затем громогласно пропел «Многая лета», усердно окропил майора святой водой и убедительно заверил, что жить он будет.
«Это, братцы, не беда, а череда смирения»
Поселок городского типа, где отец Стефан настоятельствовал вот уже десятый год, по утрам покрывался сверкающим инеем арктического мороза, третью неделю испытывающего как местных прихожан, так и захожан вкупе с атеистами. Старики, кряхтя, вспоминали 50-е годы, когда, по их мнению, были такие зимы, что птицы от холода падали, а молодежь, рожденная во времена развитого социализма, сочиняла петиции в международные организации с просьбой отправить к ним на постоянное место жительства тех ученых, которые в последнее десятилетие предсказывали глобальное потепление.
Настоятель прекрасно понимал, что заготовленного на зиму угля катастрофически не хватает, поэтому практически ежедневно обивал пороги начальственных кабинетов на двух соседних шахтах. Главных аргументов отца Стефана в этих просительных переговорах было два. Первый – практический: «мы о вас, шахтерах, молимся, а вы нас заморозить хотите», а второй – мистический: «у нас в церкви знаменитый Шубин обитает, и если вы нам угля не дадите, мы ему об этом скажем».